- Твоя работа?
- Ага.
Обычно я добавила бы что-нибудь вроде "ты что, еще кого-то здесь видел?", но сейчас я слишком волновалась из-за Эдуарда, чтобы тратить силы. У него по лицу тек пот, будто очень много сил уходило на ходьбу. Беда в том, что если понести его способом пожарника, то пошевелится кол, а если его кто-то и мог бы нести на руках, то только Олаф, но тогда он не смог бы стрелять. Его пистолет нам нужен.
- Как ты, Эдуард? - спросила я.
Он сглотнул слюну и ответил:
- Нормально.
Я ему не поверила, но приставать не стала. Вряд ли может быть что-то лучше.
Эдуард попытался повернуться и что-то сказать детям, и мне пришлось повернуться с ним.
- Питер, закрои Бекки глаза.
Питер уткнул лицо сестренки себе в плечо и прижал рукой. "Файрстайра" у него в руке не было. Мне хотелось знать, куда он его пристроил, но это было не настолько важно сейчас, чтобы спрашивать.
Мы снова развернулись с Эдуардом и пошли вперед вверх по лестнице. Олаф был уже почти за следующим поворотом и вдруг остановился, глядя на ступени. Я застыла и сказала:
- Никому не двигаться.
- Западня? - спросил Эдуард.
- Нет, - ответил Олаф.
Тут и я это увидела - струйки крови, стекающие к нам по ступеням. Тонкая линия обогнула ногу Олафа и закапала к нам с Эдуардом.
Питер был недалеко за нами.
- Что это? - спросил он.
- Кровь, - ответил Олаф.
- Олаф, ради Бога, скажи, что это твоя работа, - попросила я.
- Нет.
Я смотрела, как обтекает кровь мои кроссовки, и знала, что наши трудности только начинаются.
Я прислонила Эдуарда к стене - он хотел, чтобы я могла стрелять, если Олаф скажет. Олаф должен был разведать, что впереди и в чем там трудность. Он исчез за углом, а я прижалась к стене и глянула вперед. Лестница здесь кончалась. Электрический свет освещал что-то вроде пещеры, блестя на крови и телах.
Олаф попятился, вернулся к нам.
- Я вижу выход.
- Что там за тела?
- Люди Райкера.
- Кто их убил?
- Думаю, наш зверь. Но другого выхода здесь нет. Второй вход завалило взрывом. Надо идти сюда.
Я подумала, что, если бы наш зверь-убийца ждал нас наверху, Олаф не был бы так спокоен. Поэтому я подошла к Эдуарду. У него кожа была цвета серого теста, глаза закрыты. Он открыл их, когда я его тронула, но они необычно ярко блестели.
- Мы почти уже вышли, - сказала я.
Он ничего не ответил, просто дал мне закинуть его руку себе на плечи. Он все еще за меня держался, но с каждым шагом мне приходилось все больше веса принимать на руку, которой я обхватывала его за талию.
- Держись, Эдуард, уже близко.
Он дернул головой, будто только что меня услышал, но ноги его продолжали идти вместе со мной. Мы выберемся, все выберемся. Крови прибавлялось по мере того, как мы поднимались, Эдуард поскользнулся, и я с трудом удержала его и себя. Но от резкого движения он тихо застонал. Черт.