— Ну что же вы стоите! Проходите, садитесь, — теперь улыбался и он. — Это моя сестра Нэлия. Единокровная. — Айлан обнял девушку за плечи и добавил, обращаясь уже к ней: — Ну что, будет, чем угостить гостей?
* * *
— Нэлия тогда совсем маленькая была, ничего не помнит, — рассказывал Айлан. — И хорошо. Страшное было время. Еще год леса горели, не переставая, мы едва успевали уходить. Да и теперь едва не каждое лето поджигают. Хорошо сюда пожар обычно не доходит. А тогда мы с Нэли ушли далеко и спрятались. Солдаты не нашли. С тех пор и живем тут. Думал, что кроме меня с сестрой никто и не выжил.
— Я тоже думал… — Ярат улыбнулся. Как хорошо все-таки, что он — не последний, как всегда думал сам, и как говорил Учитель, что есть эти двое. Настоящие… Знание грело душу и успокаивало, потому что сам себя настоящим саоми он считать не мог. — А вдруг кто-то еще выжил?
— Вряд ли, — покачал головой Айлан. — Здесь, в горах — только мы с сестрой. Может, кто и спасся, как ты, у чужих людей, но я не могу того знать.
Нэлия поднялась и, прибрав опустошенную тарелку, поставила на стол чашки с горячим отваром. Ярат поблагодарил кивком — отчего-то произнести вслух «спасибо» не получилось. Девушка отошла к плите, ее волосы, распущенные по спине, переливались в отсветах пламени, завораживая… Интересно, а как выглядит она в подобии кошки? Ярат заставил себя отвести глаза и, обхватив ладонями чашку, поднес ко рту. Обоняния коснулся аромат черной смородины. Некоторое время Ярат смотрел на дымящуюся жидкость, потом поставил чашку на стол. С некоторых пор этот запах вызывал у него подозрения. Странно, ведь и в прошлый раз инстинкт молчал, позволил выпить…
Ярат посмотрел на хозяина — уверенный в себе человек, высокий, красивый, настоящий саоми. Нет, от него не стоит ожидать подлости. Ведь это же свои… Хотя Инга тоже будто «своя», что не помешало ей опоить гостя сонным отваром. Правда, у Инги были на то причины — выбирая между семьей и человеком, которого хоть и знала с детства, но считала чужим, она сделала правильный выбор. Жаль, что отвар не подействовал. Только… Ярат поежился, словно от холода — меньше всего на свете хотелось ему попасть в руки императорских слуг живым.
Инга следила за ним, чуть прищурив глаза. Усмехнувшись собственным мыслям, Ярат поднял чашку и принялся пить — глоток за глотком.
* * *
Кап-кап-кап…
Единственный звук, от которого можно сойти с ума. Поэтому он старается слушать другие звуки — их не так много, но если приложить ухо к каменной плите…
Холодно, сыро, склизко. Воняет плесенью и гнилью. Первые дни от этой вони выворачивает наизнанку, потом организм свыкается.