— А с чего тебе такая честь? — Сима тоже подошла и остановилась рядом мной.
На асфальте чернело обширное пятно впитавшейся крови.
— Обо мне говорят, что я мужик в юбке, — усмехнулась я, — Помнишь, в "Твин Пикс" Дэйвид Духовны рядился девкой? Значит, Малдер — это я.
— Железная логика, — вздохнула Сима.
— Ну да, — улыбнулась я.
Меня очень обрадовало то, что она, наконец, заговорила впервые после приезда в Князев.
Она замолчала. Я тоже. Мне было трудно привыкнуть к таким переменам, к такой младшей сестре. Но ей, наверное, было куда хуже, потому я не стала долго строить мрачные рожи, улыбнулась и хлопнула ее по плечу.
— Ну, вот, теперь у нас есть свой ясновидящий. Как тот мужик, Дерек из сериала "Полтергейст. Наследие".
— Этот сериал — старье, — проворчала Сима.
— Не старье, а классика, — возразила я.
— Для того, чтобы напасть на след, ясновидения не понадобилось, — заметила Сима, глядя на пятно на асфальте, — Достаточно оказалось в кафе по телевизору посмотреть хронику происшествий в местных новостях. И каковы наши дальнейшие действия?
— Убедиться, что мы взяли верный след — волчий, а не собачий, — ответила я, — Поговорим с патологоанатомом.
— А уже девятый час, — напомнила Сима.
— А мы попробуем, — сказала я.
Вечерние больничные дежурства — находка для тех, кто жаждет немедленно получить информацию.
— Да что ж вам неймется? — устало вздохнул немолодой врач в темно-зеленой медицинской "спецовочке", — Только выйдешь на лестницу покурить, а тебя уже встречает РОВД. Вы в ОВД обратитесь, там мой отчет.
— Читать долго, — я похлопала глазами, — Может, в двух словах?
— Вам домой уже пора, капитан Гумилева! — врач прислонился к стене, затянувшись сигаретой, — Стихи бы лучше писали с такой фамилией: "Не жалею, не зову, не плачу. Все пройдет, как с белых яблонь дым"…
— Это Есенин, — настал и мой черед блеснуть познаниями.
— Да, — сквозь зубы согласился врач, — Спрашиваешь, была ли это собака? Хм!
— Так собака? — нетерпеливо проговорила я.
Он качнул головой и снова затянулся.
— Все-таки почитай отчет о вскрытии. Если это и была собака, то Баскервиллей. Шея болталась на одной полоске кожи. Размер челюстей, которые это сделали, ни у одной собаки не встречается.
— Волк? — спросила я.
— Живоданское чудовище, — саркастически усмехнулся врач и, поняв, что это звучит слишком нереально, поспешно добавил, — Это был зверь. Но какой?
Пока я пытала патологоанатома, Сима в холле больницы нервно ерзала на стуле. Она до сих пор не привыкла пользоваться фальшивыми служебными удостоверениями, и все ждала, что сейчас меня приведут в наручниках.