Наваждение исчезло так же внезапно, как и возникло.
«Чертовщина какая-то», — подумал он.
— Я все же рассчитываю увидеть более подробный отчет, мистер…
— Симпсон, — подсказал медэксперт.
— Да, конечно, мистер Симпсон. Завтра к двенадцати часам.
Медэксперт невесело усмехнулся:
— Специалистам надо доверять, лейтенант. Больше нам здесь делать нечего.
Но Боб Дагер его уже не слышал. Он пробирался сквозь толпу зевак к своему «пежо» светло-серого цвета и страстно мечтал только об одном: поскорее убраться отсюда.
Проснувшись, Гарри почувствовал себя в норме.
— Доброе утро, сэр, — словно джинн из бутылки возник XZ. — Ваш сок.
Гарри с отвращением взглянул на робота, но тут же рассмеялся:
— А я думал ты мне кипяченого молока предложишь.
Джонни обиженно заурчал. Вечно ему приходится сносить издевательства.
— Я вам не нянька, сэр, — терпеливо объяснил он. — Я робот-телохранитель, модифицированный из армейского образца икс зет зет. Сок полезен для здоровья, сэр, именно поэтому я вам его и предлагаю. А потребление животного белка в вашем возрасте следует ограничивать.
— Чем же тебе мой возраст не нравится?! — удивился Гарри.
— Средняя продолжительность жизни человеческой особи мужского пола, как ни в чем не бывало откликнулся робот, — составляет семьдесят восемь лет, сэр. Как заложено в моей программе, сэр, по достижении хозяином тридцатипятилетнего возраста робот-телохранитель обязан поддерживать его физические силы путем ограничения потребления протоплазмы животного происхождения.
— Ты что же, Джонни, — еще больше развеселился Гарри Бронсон, сажаешь меня на голодный паек? Хоть кофе-то принеси!
Робот задумался. Его голова от напряжения начала дико вращаться.
— Нет, сэр, — наконец подытожил он. — Вы вчера уже пили кофе. Крепкий черный кофе, сэр. Частое употребление этого напитка пагубно сказывается на сердечно-сосудистой системе. Приказ игнорирован, сэр. Простите, сэр!
Джонни опять нервничал, а Бронсон уже прекрасно знал, чем это заканчивается.
— Твое здоровье, икс зет, — усмехнулся он и через силу влил в себя отвратительно кислое пойло.
Утреннее солнце отражалось в зеркальных витринах.
На пороге «Хилтона» дремал пытающийся сохранить чувство собственного достоинства швейцар. Асфальт блестел, словно вылизанный собачьими языками. «Ягуар» Гарри Бронсона несся по пустынной Вашингтон-стрит.
Ни один здравомыслящий человек и носа не высунул бы из дома в подобную рань. Но автомобильный бизнес не оставлял выбора. Повернув на Девятую авеню, Бронсон притормозил у Стального Дика. Уж что-что, а каппучино он все же выпьет.