Клаус невольно улыбнулся, настолько не подходило пышное звучание этого имени вылепленной из грязи фигурке, и гном засмеялся вместе с ним, ничуть не обижаясь. Черные пронзительные глазки скрылись в складках век, и растрескавшееся личико обнаружило непредсказуемое добродушие. Даже острые белые зубы перестали устрашать. Ведь собачьи клыки тоже способны показаться угрожающими, а сыщите на свете друга преданней собаки!
Цезарь тем временем чуть не охрип от лая. Невиданное существо будоражило его натуру: сорвись он с цепи, от гнома полетели бы клочья — или, по крайней мере, тот начисто лишился бы своей кукольной одежды. Поэтому Фердинанд, на правах нового знакомца, предложил Клаусу побеседовать в другом месте, на что он охотно согласился:
— Пойдем на пруд!
Широкий чистый пруд, гладью вбиравший прибрежные ивы, считался достопримечательностью деревни. Женщины белили холсты на его берегах, дети купались с веселыми криками, а старики приходили полюбоваться этим зеркалом, в котором мир преломлялся моложе и первозданнее. Не случайно позвал сюда Клаус нового приятеля: до встречи с гномом пруд был самым необычайным, что он видел в жизни. При взгляде в глубину пруда, как и при взгляде на гнома, рождалось непривычное чувство: будто ты спал, а сейчас вдруг проснулся — в неведомой местности, где может случиться все, что угодно, и от этого, пополам с испугом, зябко и освежающе пробирает восторг.
«Вот бы кто-нибудь обратил внимание, как я запросто иду с гномом!» — размечтался Клаус. Но Фердинанд не дал ему предлога для того, чтобы возгордиться — глинисто-коричневая фигурка так ловко примерялась ко всем неровностям дороги и обочины, что заметить ее, если не знать заранее, куда смотреть, было невозможно. Теперь понятно, отчего никто не мог установить причину лая Цезаря! Фердинанд остановился посреди зеленой травы, и обок с ним плюхнулся на траву Клаус.
— Отчего ты повадился к нам? — спросил мальчик. Гном покачал головой так укоризненно, словно этот вопрос был верхом неблагодарности.
— Иными словами, ты обиделся на меня за то, что я дразню твою собаку? Но я не дразнил ее. Глупый зверь не понимает того, что выходит за пределы его представлений о мире. Увы, этим порой страдают не только собаки, но и люди: они гонят, проклинают, подвергают насмешкам все, что отличается от них. Так же они некогда поступили с гномами. Но гномы добрее: мы первые протягиваем вам руку, чтобы напоминть о когда-то принесенной пользе и возобновить старую дружбу.
— Но я не хотел сказать ничего дурного. А что это за старая дружба?