— Я ненавижу безликие служебные машины. Этот старый помятый «Шевроле» хранит воспоминания обо всех моих расследованиях. Мне нравится снова и снова вдыхать его табачный запах, смотреть на пятна от кофе.
— Куда именно мы направляемся? — в конце концов спросил его бывший профессор.
— На юг Олбани, — лаконично ответил агент, прикуривая сигарету.
Немного погодя, в то время, как автомобиль пересекал Гудзон, Маркус включил лазерный проигрыватель. Несколько аккордов пианино предварили вступление саксофона-тенора, тотчас заглушённого пронзительным соло трубы.
— Помните этот диск? — спросил Коллерон мгновение спустя.
— Да, конечно… Майлз Дэвис в Карнеги-Холле в мае 1961 года. Думаю, это я впервые дал вам его послушать.
— Да, пятнадцать лет назад. Мы ходили в Брасс Клуб слушать квинтет одного английского трубача и остановились возле продавца компакт-дисков на Томпсон-стрит… Помню еще наш разговор в тот вечер. Вы сказали, что музыка может влиять на наш образ мышления и что джаз, несомненно, является одним из самых интуитивных и спонтанных способов выражения мысли, позволяющий сознанию освободиться от оков, чтобы позволить родиться новым философским идеям. Видите, с той поры я ничего не забыл…
Затем, поколебавшись, добавил:
— …Клара еще была с нами.
Оба снова замолчали. Импровизация ударных инструментов прервала мелодичные звуки трубы. Барабанная дробь усиливалась, время от времени прерываясь беспорядочным нетактовым звучанием металлических тарелок. В то же самое время усилившийся дождь с силой барабанил по ветровому стеклу и крыше автомобиля, дополняя линию ударных. Маркус снизил громкость и спросил:
— Клара была близка к вам, правда?
— Да. Как и вы. Вы оба были самыми талантливыми студентами за всю мою преподавательскую карьеру.
— Как она могла дойти до такого?
— Мы этого никогда не узнаем… Она унесла свою тайну с собой…
Произнеся эту фразу, Томас заметил между сиденьями пузырек с успокоительным.
— Все те же страхи?
— Да, и чтобы прогнать их, у каждого свой наркотик. У вас книги. И этот зашифрованный манускрипт, которому вы посвящаете все свое время, не правда ли?
— Это так, я никогда не оставлю поиски знаний. Пока жив, буду искать ответы на вопросы, которые издавна задают себе люди. А вы и в самом деле покончили с поисками Истины?
— О чем вы хотите поговорить? Об этих мучительных вопросах, которые навсегда останутся без ответа? Или об ответах, которые вызывают все новые вопросы, еще более заумные и ни к чему не ведущие? Да, поверьте мне, я навсегда покончил со всем этим. Но вернемся к вам. Почему вы покинули кафедру в Нью-Йоркском университете?