— Извините, но у меня нет времени, меня ждут…
— И тем не менее. Мы знаем, что вы поехали прямиком в гостиницу Лоджиато дей Сервити, где забрали книгу, которую перед этим прочел Маркус Коллерон, и пергамент с ключом к шифру. Затем мы потеряли ваш след примерно на двадцать минут.
— Вы ошибаетесь. Пергамента в номере не было.
— Итак, вы признаете, что обнаружили там перевод ms 408?
— В самом деле, я держал эту книгу в руках.
— Что вы с ней сделали?
— Не думаю, что должен вам отвечать.
— Вы спрятали ее во Флоренции?
— Это касается только меня.
— Мы уверены, что ее не было ни в вашем чемодане, ни при вас во время возвращения в Нью-Йорк. Равно как ее нет и в вашей квартире. Вы ее уничтожили?
— Вероятно…
— Вы знаете, что мы в конце концов узнаем правду. Вы будете под постоянным наблюдением. Ни один ваш шаг не ускользнет от нас! Так зачем упрямиться?
— Вы сами говорили: трудно противостоять одному-единственному человеку — он быстр, непредсказуем, неуловим. Я сделаю то, что должен, и вы не сможете мне помешать!
— Мы понимаем ваше желание прочесть эту книгу. Но вы знаете, что мы не откажемся от своей миссии. Мы так близки к цели! Мы должны спрятать это произведение, чтобы защитить человечество…
— Еще посмотрим, что готовит нам судьба, — ответил Томас и быстрым шагом удалился.
В то же самое мгновение Крис Белтон, продюсер «Средоточия мудрости» снова спросил режиссера, который со вздохом приближался к нему:
— До сих пор ничего?
— Нет! Эфир меньше чем через десять минут, а Томаса все еще нет! Зато пришла посылка на его имя.
— И что делать?
— Можно показать запись какой-нибудь старой передачи, но наш успех построен на прямом эфире, и рейтинг упадет…
Крис Белтон с силой ударил ладонью по столу режиссерской кабины, затем замер на мгновение. Он бросил взгляд на площадку, где все было готово уже несколько часов назад, последний раз поднял глаза на секундомер и наконец решился:
— Если он не появится через минуту, пускайте запись!
В то же мгновение у входа в студию раздались возбужденные голоса.
— Вот он! — прокричал ассистент режиссера.
Тогда все присутствующие на площадке люди увидели ведущего. Он выглядел ужасно: осунувшееся лицо, медленная походка — казалось, он не спал несколько дней. Без единого слова упрека режиссер, в свою очередь, посмотрел на часы и сказал лишь:
— Гримироваться уже слишком поздно. Если все готовы, мы начинаем через тридцать секунд.
И, обратившись на этот раз к Томасу, на котором техник только что закрепил микрофон и наушник, спросил:
— Вы готовы?
— Еще нет, я обязательно должен взять с собой посылку. Ее должны были доставить.