В яркую полосу призрачного лунного сияния ступил огромный волк. Задняя лапа его была поджата, словно пораненная случайным выстрелом. Зверь повернулся и посмотрел в мою сторону: онемевшие от ужаса пальцы правой руки разжались и пистолет со стуком упал на пол. Новая волна страха парализовала мою волю и мысли, потому что глаза, горевшие дьявольским огнем на жуткой морде волка, были глазами хозяина этого странного дома; его взгляд, с фосфоресцирующим блеском следивший за моим уходом с кухни.
Не знаю, заметил ли он меня. Голова зверя повернулась к постели, пожирая взглядом спящего на ней призрака. Волк поднял морду к потолку, и из чудовищной пасти вырвалось ужасающее завывание: громкий, отвратительный вой, заставивший замереть мое сердце. Незнакомец пошевелился, открыл глаза и испуганно приподнялся на постели. Зверь пригнулся, дрожа от возбуждения; незнакомец испустил крик смертельного ужаса и отчаяния, который не в силах повторить ни одно привидение из старинных преданий… и в этот момент волк прыгнул: белые ровные зубы блеснули в лучах луны, погружаясь в горло кричащей жертвы; острые клыки вспороли сонную артерию призрака, и крик захлебнулся в потоках крови.
Предсмертный хрип подстегнул меня к действию; пистолет снова оказался в моей руке, его ствол запрыгал разряжая обойму в чудовище на постели. Увы! Я отчетливо различал глухие шлепки пуль, впивавшихся в стену напротив.
Самообладание изменило мне. Слепой ужас подтолкнул меня к двери, и последнее, что я видел, обернувшись, был волк, терзавший клыками тело своей жертвы. Кошмарное видение, разметавшее мои мысли, выглядело таким реальным и осязаемым… Несмотря на то, что всего несколько минут назад мои пальцы прошли сквозь плечо незнакомца… Уже на лестнице я услышал отвратительный хруст костей.
Как я нашел дорогу в Глендаль и как смог пройти ее — полагаю, для меня навсегда останется тайной. Помню, что рассвет застал меня на холме возле опушки леса. Внизу раскинулась тихая деревушка, чуть поодаль поблескивала голубая лента Катаки. Без шляпы, оборванный, с пепельно-серым лицом и взмокший от пота, словно всю ночь прошагал под ливнем, я не решался спуститься, не придав своему костюму и мыслям хотя бы видимость порядка. Наконец я покинул холм и по узким улочкам с тротуарами, выложенными бетонными плитами, добрел до местного отделения Лафайетт Хауз Банка, где меня встретил пожилой охранник.
— Откуда так рано, сынок? И в таком виде?
— Я только что из леса. Иду из Мэйфайра.
— Из Мэйфайра?! Ты один прошел через Черный лес? Этой ночью? — Старик окинул меня взглядом, в котором попеременно вспыхивали ужас и недоверие.