Зумана (Кочешкова) - страница 2

Ни живой, ни мертвый…

Непонятная сила отбросила его на такую глубину, с которой нет возврата.

Почти нет.

Элея зажмурилась, пытаясь отогнать очередной приступ боли, которая всегда теперь жила в ее душе, порой затихая, а потом вновь вспыхивая. Несколько минут принцесса просто сидела, спрятав лицо в ладонях. Она не плакала. Не пристало наследнице плакать. К тому же… кончились давно все слезы, осталась только пустота. И у этой пустоты не было границ.

Когда она узнала о беде, постигшей шута, Элею захлестнуло такое чувство потери, подобное которому она испытала лишь однажды — при смерти матери. Ни измена Руальда, ни ожидание его казни, ни угроза на всю жизнь оказаться в монастырском заточении не повергали принцессу Белого трона в столь безысходное отчаяние.


С улицы донесся дребезг колес и цокот копыт. Элея, вздохнув, поднялась с края постели. Она подоткнула цветное лоскутное одеяло и, стиснув губы, мгновенно заставила себя преобразиться в наследницу. Осеннее солнце еще стояло высоко, и Ваэлья не ждала гостей в этот час, а значит приехали за дочерью короля, хотя та велела кучеру вернуться только после ужина.

Догадка оказалась верна: вскоре легкий стук в дверь нарушил безмолвие этой комнаты.

— Ваше Высочество, за вами посыльный от короля, — голос служанки был приглушен плотно закрытой створкой.

"Что там могло случиться?.. — Элея встревожено оправила свое длинное платье, бросила взгляд на зеркало, проверяя все ли в порядке, а потом решительно открыла дверь. Выходя, она не обернулась, хотя больше всего хотела именно этого. Детское чудачество… ей всякий раз казалось, что Пат может вдруг очнуться, когда никто не видит…

— В чем дело, матушка? — спросила она Ваэлью, стремительно спускаясь по широкой деревянной лестнице в гостиную.

— Не знаю, — наставница сидела у окна с книгой, она вовсе не выглядела обеспокоенной. — Мне не доложили. Посыльный только сказал, что король желает видеть тебя.

— Как странно… — бормотала Элея, спешно набрасывая теплую меховую накидку. — Отец не устраивает суеты из-за пустяков. Он же знает, я не люблю, когда меня тревожат в твоем доме…

— Не волнуйся, — заложив книгу пальцем, Ваэлья улыбнулась ободряюще. — Я не думаю, что это дурные вести.

Как всегда, она не ошиблась.

Суету, собственно, поднял вовсе не отец. Просто в Брингалин прибыл дядя Элеи, который жил на Солере, соседнем острове. Граф Риварн был человеком жизнелюбивым, шумным и очень толстым — не всякая лошадь унесет. Элея любила его и всегда с радостью ждала в гости, а дядя, едва прибыв, неизменно первым делом желал видеть дорогую племянница. Ему не терпелось вручить ей какой-нибудь удивительный подарок из числа тех, которые действительно запоминаются надолго.