Четвертая тоже обездвижена простынями, только, в отличие от остальных, она не спала. Ее колючие черные глаза буравили переносицу Ирины из-под густых бровей. Из глаз невидимо выливалось что-то липкое и горячее, готовое вот-вот взорваться…
- А почему ее не завернули?! - громко выкрикнула бодрствующая, все так же не отводя глаз от Ирины. - Почему ее не завернули?!! Почему ее?…
Санитарка отклонилась на задних ножках стула и, повернув голову направо-налево, обозрела коридор. Не заметив нежелательного присутствия, она резко подскочила и в два прыжка, неожиданные для ее комплекции, оказалась возле кровати орущей пациентки.
- Ты что, Федорова, опять полотенцем по жопе захотела? - прошипела санитарка. - Или в инсулиновую?
Смена поведения Федоровой была подобна выключению радиоприемника. Она вжала голову в подушку и молча заискивающе смотрела снизу-вверх на нависшую над ней санитарку.
- Валя, ну что ты? Я ж ничего, я ж только спросила…
- То-то же… - пробурчала санитарка Валя, медленно возвращаясь на свой пост.
Ира молча наблюдала за сценой, вжавшись в угол отведенной ей кровати.
- А в инсулиновую она не может, - громко прошептала Федорова, вновь обратив колючий взгляд к Ирине. - В инсулиновую только доктор может. Антон Петрович. А она не может. А полотенцем может. Тоже больно. Но это, если только Антон Петрович не узнает. А если узнает…
- Федорова, - угрожающе протянула со своего места санитарка.
- Все равно, ее не уволят, - скосив глаза, чуть тише прошептала пациентка. - Кто ж к нам сюда пойдет?…
Ирина всячески пыталась удержаться на грани нервного срыва и корила себя за все то, что уже успела натворить. Она убеждала себя, что все это только игра, сон. Галлюцинация, наведенная бездушным компьютером.
«А во сне бывает так больно?»
Программа сработает, как надо, и она проснется.
«А если это компьютер приснился? Если ты, действительно, больна? И все, что ты, якобы, помнишь - бред?»
И Сережка живой и здоровый, умный и красивый, двадцати двух лет от роду. И он обязательно что-нибудь придумает, чтобы вернуть маму к нормальной жизни…
«Но почему же так больно? И страшно?…»
11.01 . Среда 11 мая 1988 г., г. Ленинград, Аэропорт «Пулково», map #1836.
Слава опустился в пластиковое кресло в зале ожидания рядом с Димоном.
- До чего же просто все в этом восемьдесят восьмом.
Базов скосил взгляд на напарника, на секунду оторвавшись от поглощения мороженого. Ленинградского.
- Идешь в киоск «Ленсправки», называешь адрес и за какие-то тридцать копеек получаешь телефон.
- А что, в двадцать первом веке - не так? - Димка с видимым удовольствием доел мороженое.