Порождения ехиднины (Апраксина, Оуэн) - страница 6

Айсберг уставился на стенку и принялся цитировать по памяти:

- Естественный порядок начинается там же, где и воля к нему - внутри человеческой личности. Только приведя свой собственный внутренний мир в соответствие традиционной иерархии естественного порядка, человек может обрести целостность, необходимую для успешных действий в окружающем мире. Инстинкты, чувства, эмоции, память и соображение должны быть подчинены воле, воля - цели. Такова традиционная иерархия внутри человека. Узнаете? Это ваш соотечественник, между прочим, - поведал синьор Антонио, словно это должно было быть важно. - Или вот, великолепно там же сказано: "Справедливость принципа взаимного служения более или менее чувствуют все люди. Но немногие способны понять, что служение не унизительно, хотя и подчеркивает нашу зависимость. Дело в том, что мы в равной мере зависим друг от друга, и это одна из самых главных истин жизни. Вопрос лишь в том, добровольно ли мы следуем этой истине, сознавая ее справедливость, или видим в ней нарушение эгоистического стремления "получать больше, чем отдавать". Только добрая воля к взаимному служению реально объединяет людей между собой, рождая здоровое и жизнеспособное общество." Понимаете, в чем дело? Эти люди - те самые эгоистически устремленные личности. Вот вам и вся экспертиза.

Доктор Моро тем временем объяснял, почему он не выставлял свои творения на общее обозрение, а пытался спрятать или уничтожить тела - оказывается, умершее произведение искусства теряло для него значимость. Эта мысль показалась Максиму неожиданно здравой. Обычного человека Максим просто уронил бы на пол, зафиксировал и спросил - какой недостаток воли мешает ему встать. Но синьор Антонио был произведением искусства.

Очень яркий человек. Очень эргономичный. Безупречная инсталляция аксессуарами и атрибутами по биологической оболочке, а внутри несколько мощных процессоров и... что-то лишнее. Мухомор, бабочка или... саперная лопатка. Та самая толика безумия и нелогичности, которая нужна картине или поэме, чтобы преодолеть грань между поделкой и творением, как это объясняли на лекциях по теории искусства. Слава усиленной программе: теперь можно опознать таковое.

- Вот, слышите, - указал перстом в телевизор да Монтефельтро. - Чистейшей воды эгоизм. Сделал для себя живую игрушку, сломал и зарыл. Заметьте, зарыл - а не оставил там, где легко найти. И улики за собой подчистил. А можно было бы, например, создавать мобайлы, да хоть из анатомических манекенов. А попросить о помощи - остановить его в его устремлениях, если уж самому трудно себя придержать и переориентировать - еще проще, психиатры в этой стране все-таки есть. Но для этого нужно произвести над собой небольшое, но такое неприятное для подобных людей усилие... признать, что с тобой что-то не в порядке. Согласиться, что ты перед кем-то за что-то отвечаешь. - Да Монтефельтро покачал головой. - На самом деле, это все поправимо. Не так уж трудно научить людей следить за собой, если начинать достаточно рано. Конечно, это не дело одного дня и еще год-два назад такой проект никто бы не пропустил, но учитывая масштаб нынешних перемен - кто заметит еще одну подвижку?