Такого человека с его седаном не то что не пустят - но переночевать ему, не оставив следов, уже не удастся. Весь квартал будет знать все. Что ел, что пил, чем платил, сколько раз на двор выходил, кому что сказал, куда уехал, с кем, когда... такое описание составят, что слепой заплывший жиром сыщик-пенсионер возьмет одной левой. Если этот, с портрета, здесь не первый год, то он все это представляет и не сунется, особенно с украденным мальчишкой в багажнике или на веревке. Потому что у ребенка Антонио да Монтефельтро, корпоранта из корпорантов, нет никакого повода отправляться по своей воле с каким-то полуместным типом приличного вида. Разве что как в сериале: "Антонио, я твой отец!". Но непохож. Кто у мальчишки отец - не только в метрике написано, по всей физиономии белилами отмечено. Не перепутаешь.
- Значит, где-то есть кротовая нора.
И не в рабочих кварталах, и не в районах почище, где все тоже очень внимательны - не завелась ли какая шушера, не стало ли опасно. Корпоративную сторону люди Сфорца сами прочешут лучше нас. Значит...
- Приморские поселки. Простреливаемая зона. Плывун, - заключает Деметрио.
Лет двадцать назад на берегу понастроили всякого. Приманивали туристов. Потом опять началась стрельба. Не снесенного старья там - много. А горожане привыкли за эти годы выбираться к морю. Движение постоянное и местные не так внимательны. Там можно. На тех улицах, что простреливаются с холмов, люди предпочитают не селиться. До сих пор. Там тоже можно. Группа там будет видна как на ладони, а вот одному или двоим - хорошо. И коттеджи на плывуне, та же проблема.
Значит, проверяем. Осторожно, неспешно, все три точки по очереди. Внимательно проверяем на малейшие следы присутствия, и если что - теперь можно в очередной раз разбудить Васкеса, чего стесняться, по голосу слышно: человек давит тюфяк в гордом одиночестве, и звать экспертов. Потому что бывшая стоянка - почти такая же полезная находка, как сам сеньор Иностранец. Опытному археологу скажет больше, чем покойному Эскалере - какой-нибудь пойманный шпион.
Но лучше все-таки найти мальчишку, сеньора Иностранца и лежку. Взять всех, повязать на месте, вот тогда и отбить сообщение Васкесу. И вызвать журналистов. И оставить сообщение - кто тут общий благодетель. И посулить все мыслимые прижизненные неприятности тому негодяю, что вздумал клепать на Бригады и их методы. Будем мы там вести переговоры или нет, а делать это удобнее, будучи ангелом в перьях, а не чертом с копытом. И уж точно не разменной монетой.
Деметрио хмыкает.