Григорий Распутин же стал доказывать Государыне, что епископ Феофан пошел против него по той причине, что он не поддержал какую-то протекцию епископа.
Следствием всего этого произошло то, что епископ Феофан перестал быть духовником Царицы и был переведен на менее значительную кафедру.
Игумен Серафим пишет:99
»…Впоследствии ей (Императрице) казалось, что все то, что пишут и говорят про Григория, то все это по зависти клевещут на него и трудно было ее в том разубедить…».
Когда Г. Распутин был представлен Императорской чете, Александра Феодоровна сразу почувствовала к нему расположение и поверила, что он и есть тот Божий человек, о котором говорил ей «доктор» Филипп.100 Она верила, что Распутин поможет ее больному сыну.
Мария Распутина в своей книге «My father» пишет,101 что в 1906 году у Цесаревича Алексея был сильный приступ гемофилии. Обессиленный от потери крови, он лежал на кровати с закрытыми глазами. Рядом с ним на коленях стояла Государыня и горько рыдала.
Вошел Распутин. Он повелительным тоном потребовал, чтобы все присутствующие опустились на колени и молились. Сам же устремил свой проницательный взгляд на больного ребенка и положил руку ему на голову.
Цесаревич слегка вздохнул и открыл глаза. Он не испугался, увидев около себя чужого бородатого человека, а улыбнулс Это был знак того, что жизнь стала возвращаться к больному. Кровотечение остановилось, кризис прошел и Цесаревич стал поправлятьс
Был и другой случай вмешательства Распутина, когда Цесаревич тяжко заболел. Это случилось в Спале.
В 1912 году Царская Семья поехала в Беловежскую Пущу, а оттуда в Спалу, в Польше. В Беловежье Наследник неудачно прыгнул в лодку и, потеряв равновесие, получил растяжение в верхней части левой ноги. В результате произошло внутреннее кровоизлияние.
В Спале состояние здоровья Наследника ухудшилось. У него в паху образовалась кровяная опухоль. Ему не позволяли ходить, а носили на руках.
Учитель Царских детей Пьер Жильяр, который был там в это время, пишет,102 что когда он давал Цесаревичу урок, то заметил, что мальчик выглядел нездоровым.
Вскоре Цесаревича уложили в постель. Через несколько дней положение больного стало настолько серьезным, что из Петербурга вызвали профессоров Раухфуса и Федорова.
В тот вечер, как вспоминает Жильяр, в зале шло представление, и приглашенных в Спалу было много. Он видел, как Александра Феодоровна после спектакля, подобрав свое платье, побежала в комнату Наследника, откуда раздавались стоны.
Государь в зале занял такое положение, что мог наблюдать за дверью, и Жильяр уловил безнадежный взгляд, который бросила Государыня Императору после возвращения от больного сына.