— Попытаешься выяснить на деле, и я больше не заплачу ни единому твоему кредитору, — спокойно сказал Джефф. — Представь, как в таком случае опечалится твоя дражайшая мамаша.
Джаспер окинул его холодным взглядом:
— Ты всегда умел заставить человека пожалеть, что он родился у своих отца с матерью.
— Ты тоже. Знаешь что, Джаспер, — заметил Джефф, — с каждой нашей встречей ты становишься мне все более омерзителен.
— Рад стараться, мой дорогой кузен.
Братья обнажили зубы в улыбках, полных взаимного презрения.
— Будешь завтра моим шафером?
Джаспер вытянул длинные ноги.
— С удовольствием. Всю жизнь мечтал побывать на казни. Особенно на твоей.
— Не забудь надеть судейскую шапочку.
— Послушай-ка, мой друг, — окликнул Джаспер Джеффа, когда тот уже пошел к двери. — А что, если сделать так, чтобы этой младшей сестры не стало? Тогда спокойно женишься себе на старшей. Вспомни историю Генриха VIII и остальных мучеников. Подумай, на что ты себя обрекаешь.
Джефф покинул комнаты кузена под звуки издевательского хохота. Джаспер пошел не тем путем, выбрав военную стезю, мрачно подумал он. Лучше бы кривлялся в «Друри-Лейн». Не следовало приходить к нему.
И думать, будто день окажется приятнее ночи.
Жених не пожелал внести невесту в дом.
Не подать руки, однако, не мог — вокруг толпились три сотни гостей, неотрывно следивших за молодыми и готовых ухватиться за любую мелочь, чтобы снова распустить сплетни, Летти, грех не заметить, не липла к Джеффу и не вцеплялась в его руку. Хотя в подобных глупостях она и не нуждалась. Интриганка добилась своего. Роковые «да» были произнесены. Когда новоиспеченные муж и жена шли через заполоненный народом дом к зале для балов, где на столах красовалось достаточно пирожков с омарами, что было не стыдно пригласить самого принца Уэльского, пальцы Летти, едва касавшиеся рукава Джеффри, жгли ему руку, точно факел.
Мэри на свадьбу не явилась, срочно уехав присматривать за больной родственницей. Впрочем, как подозревал Джефф, это было скорее проявлением такта, нежели милосердия, — объясняя, к кому отправилась Мэри, Олсуорси называли родственницу то одним именем, то другим.
Волосы Летти, соприкасавшиеся с накрахмаленным кружевом высокого воротника, еле слышно шуршали, будто что-то нашептывая. Джефф уловил хмурый взгляд невесты, которых было предостаточно за сегодняшнее утро, но снова сделал вид, что ничего не замечает.
Ее саму он тоже с удовольствием принимал бы за пустое место, однако эта задачка была из непосильных. Тонкий цветочный аромат волос Летти щекотал ноздри, будя воспоминания, смешивался с теплым запахом чистой кожи. Полные плечи, не закрытые платьем, порозовели от духоты — слишком много было людей вокруг. В районе ключицы темнела веснушка. Французы в праздные времена старого режима непременно придумали бы ей глупое имя, что-нибудь вроде «прикоснись ко мне». Веснушка притягивала взор столь же властно, как трепещущий веер у полуобнаженной груди.