– Спасибо, дедуля, — я чмокнула Аришу в щеку, — я пошла собираться.
– Я надеюсь, ты к нему… не в таком виде? Юбка больно уж… короткая.
– Нет, разумеется. Этот маскарад — для господина следователя! Для твоего врача я надену юбку подлиннее, а декольте прикрою палантином. А парик я пока что в бардачке спрятала. Надену, если еще раз сегодня придется к Хомякову заглянуть.
Главврач Петр Васильевич сидел в своем кабинете и кому-то звонил. Я ждала минут двадцать, пока он обговорит с кем-то все свои неотложные вопросы. Но вот он положил трубку, и взгляд его добрых, внимательных глаз обратился на меня:
– Извините, барышня, что я заставил вас ждать. Теперь я полностью в вашем распоряжении!
Я коротко изложила Петру Васильевичу суть вопроса. Он внимательно выслушал меня и спросил:
– А разрешите полюбопытствовать, это где же такие страсти-мордасти творятся? Не в нашем ли доблестном морге?
Пришлось сознаться, что именно о нем я и говорила.
– Так это было… года полтора тому назад. Нет, больше — два. Я прав?
Я кивнула.
– Я этот случай помню. Все тогда искали младенца-потеряшку. Но странное дело! Никаких следов и зацепок не нашли.
– Петр Васильевич, скажите, возможно ли использовать такого ребенка для органов?
– Вы, милая барышня, никак, милицейских сериалов насмотрелись! Это там все людей на органы продают… Нет, здесь все проще. Ребенок родился мертвым. Мать его была то ли наркоманкой, то ли алкоголичкой… Такого не то что на органы… Нет, нет, на органы его не продали, это точно!
– Но ведь сам он пропасть не мог! Это не иголка, случайно упавшая в щель. Ребенка потерять трудно, согласитесь. Случайно прихватить его с собой тоже не могли. Тогда — что остается? Украли!
– Но только не на органы. Будь он живым, тогда другое дело, а так…
– Петр Васильевич, есть ли у вас в морге хороший знакомый, готовый со мною пошептаться и умеющий держать язык за зубами?
Главврач посмотрел на меня поверх своих очков долгим внимательным взглядом:
– Я так понимаю, интересоваться, зачем это вам нужно, мне тоже не следует?
Я многозначительно промолчала.
– Тогда я скажу — есть у меня один знакомый. Но не в морге. Не работает по причине выхода на пенсию. Телефон его вам записать?
Я вышла от Петра Васильевича с зажатой в руке бумажкой. На ней было написано почти печатными буквами: «Аничкина Любовь Ивановна». И номер домашнего телефона. Я позвонила ей уже из машины.
– Любовь Ивановна? Вас беспокоит Полина. Обратиться к вам мне посоветовал Петр Васильевич…
– Да, я знаю! Он только что звонил, просил меня побеседовать с вами. Как же ему откажешь?! Я его должница… Запоминайте адрес: улица Кленовая…