Как рогами ни крути,
А вдвоем нельзя пройти.
И хотя в стихотворении "А у вас?" фабула городская, московская, уже первые его строки заранее подготовляют нас к тому сплаву народного стиля с детским, которым и определяется стиль Михалкова.
Как верно указывает Сергей Баруздин, "близость стихов С.Михалкова к народной поэзии подтверждается тем, что многие их строки вошли в обиходный разговорный язык: "Из районных великанов самый главный великан", "Мы с приятелем вдвоем замечательно живем", "Мамы разные нужны, мамы всякие важны" и т.д.
"В стихотворении "Красная Армия", - говорит тот же критик, - поэт использует характерный для народной песни прием параллелизма:
Мы летаем высоко,
Мы летаем низко,
Мы летаем далеко,
Мы летаем близко"[166].
И чего стоили бы лучшие драмы Евгения Шварца, если бы он не опирался на русский и всемирный фольклор, творчески преобразуя его.
Могущество народной традиции мне пришлось испытать и на собственном опыте. Когда я приступал к сочинению детских стихов, я долго не мог отыскать для них живую, органическую форму. Тогдашняя поэзия, которую предлагали ребятам всех возрастов - "Путеводные огоньки", "Светлячки", "Родники", "Задушевные слова" и т.д., - отличалась самой оголтелой бесстильностью (вследствие полного распада ее идейных основ). И лишь мало-помалу, после многих неудач и шатаний, я пришел к убеждению, что единственным компасом на этом пути для всех писателей - и сильных и слабых - является народная поэзия (см., например, "Муху-Цокотуху", "Краденое солнце", "Федорино горе" и др.).
Это, конечно, не значит, что наша задача - имитация старинного народного творчества. Копии фольклора никому не нужны. Но нельзя же игнорировать то обстоятельство, что народ в течение многих веков выработал в своих песнях, сказках, былинах, стихах идеальные методы художественного и педагогического подхода к ребенку и что мы поступили бы весьма опрометчиво, если бы не учли этого тысячелетнего опыта.
Однако, как уже сказано выше, не только у народа должны мы учиться. Второй наш учитель - ребенок. Я, по крайней мере, никогда не дерзнул бы приступить к сочинению моих "Мойдодыров", если бы не попытался дознаться заранее, каковы потребности и вкусы малолетних "читателей", к которым мне предстоит адресоваться со своими стихами, и каков наиболее правильный метод сильнейшего воздействия на их психику.
Нельзя понимать дело так, будто я призываю угодливо приспособляться к ребенку. У нас, повторяю, нет и не может быть права отказываться от обязанности воспитывать его, влиять на него, формировать его личность, но эту обязанность нам только тогда удастся исполнить, если мы досконально изучим умственные навыки ребенка, методы его своеобразного мышления и попытаемся возможно точнее определить для себя, каковы должны быть те литературные формы, которые в данном случае окажутся наиболее действенными.