— Эй, Софи. Прости, я должен был позвонить. — На нем один из костюмов, которые он носит на работу. Узел галстука немного ослаблен, и сам костюм несколько помят, и все вместе это выглядит просто очаровательно.
— Ну что ты. Не говори глупостей. Это и твой дом тоже. — Очень великодушно с моей стороны. Особенно если вспомнить, что, по мнению банка, дом теперь полностью мой. Я постаралась изобразить обворожительную улыбку. — Давай, входи.
Даг протиснулся мимо меня и вошел в гостиную. Он спустил Мака на пол и сел на диван. Пес остался не очень доволен. После того как Даг ушел, железное правило «собакам не место на мебели» несколько утратило свою силу. Совершенно непохоже, что Мак готов смириться с такой участью и остаться на полу. Он морщит гигантские шотландские брови и не отрываясь смотрит на Дага, который не обращает на него ни малейшего внимания. Я сажусь рядом с Дагом. Близко, но не очень. Неужели вот оно? Он пришел просить у меня прощения и разрешения вернуться домой? Я провожу языком по зубам, проверяя, не осталось ли на них шоколадной крошки.
— У тебя все в порядке? Я беспокоюсь за тебя. — Он положил руку мне на коленку. Я ощущаю тепло, как от электрогрелки.
— То есть?
Я посмотрела вокруг — и моему взору открылась комната такой, какой ее видит Даг: повсюду груды книг и бумаг, контейнер с тающим мороженым на столе. Похоже, в его глазах я понемногу превращаюсь в одну из тех женщин, которые обрастают кучами бумаг и не выходят из дому. Их обнаруживают, только когда их разложившиеся тела начинают пахнуть так, что это замечают разносчики газет. А! Вот ты о чем! Я тихонько рассмеялась и небрежно помахала рукой.
— Была безумная неделя. Не оставалось ни минуты, чтобы навести порядок. — Я отбросила волосы назад, подражая самоуверенным телодвижениям Дынной Груди, и носок, завязанный в узел, упал мне на колени. Мы оба, уставившись, довольно долго разглядывали его. Немая сцена с восклицательным знаком.
— Я знаю, что для тебя это все не просто. Надеюсь, ты знаешь, что меньше всего я хотел причинить тебе боль. Просто мне показалось, что что-то надо было сделать. Мы были вместе так долго, и нам оставался путь только в одном направлении. Я люблю тебя, Софи.
Я затаила дыхание. Вот… Он понял, что вел себя по-идиотски. То, что у меня на голове его носок и весь дом похож на черт знает что, не имеет никакого значения. Он любит меня, а не мое умение наводить порядок. Я едва сдерживалась. Но вместо того чтобы заключить меня в свои объятия, он поспешно встал с дивана. Мак подпрыгнул и, еще раз пристально посмотрев на Дага, отправился искать укромное местечко, чтобы продолжить сон. Излишние эмоции нарушают пищеварение.