Глядя, как медлит руоповец, борясь со своей нерешительностью, Артур ему помог:
— Ты думаешь, что этот парень или я вложим тебя твоему руководству? Не бойся врагов своих, капитан, бойся друзей своих. Ни один порядочный вор и ни один порядочный мент не сдаст того, кто ему помог. В этом они схожи, если ты, конечно, понимаешь, о чем я говорю…
Руоповец вышел из камеры и через несколько секунд, погромыхав металлом на соседней двери, ввел к Веденееву невысокого, коротко стриженного парня в спортивном костюме.
— Пятнадцать минут, — объявил дежурный вполголоса. — Дверь я оставлю приоткрытой.
Как только он вышел, Веденеев жестом указал на лавку рядом с собой, мол, присаживайся, и поприветствовал «гостя»:
— Ну, здравствуй, подельник. Как здоровье, родители, любимая?
Парень, не отвечая, потер ладонями ссадины на запястьях и окинул пространство вокруг себя.
— А у тебя здесь — ничего…
— Правда?!
— Не воняет, места много… Хочешь — сиди, хочешь — лежи, — парень явно медлил с началом разговора, видно, еще не подобрав нужных слов.
Веденеев его не торопил.
Наконец «разбойник» решился:
— Нас тут в «хате» — пятеро… Трое из них, из моих «соседей», тебя знают. Говорят, сука ты.
— Еще какая… — заверил Артур.
«Гость» опять словно не заметил реплики.
— А еще говорят, что твоему слову верить можно и что без причины ты мозги никому не засираешь. Короче, говорят, что справедливый ты, мусор… А раз так, то разговор у меня к тебе имеется.
Артур разломил пополам хлеб и протянул кусок парню. Тот, даже не взглянув на него, отрезал:
— Я сюда не жрать пришел.
— Добро…
Бросив под лавку оба куска, Артур достал из кармана сигареты дознавателя. Протянув пачку, Веденеев произнес:
— Но сигарету я выбрасывать не стану. Если «в падлу» с рук ментовских есть, так хоть закури. Не мне от тебя чего-то нужно, а наоборот. Я тебя сюда не звал.
Парень взял сигарету и наклонился к зажигалке Веденеева. Жадно затянувшись, он некоторое время сидел молча, пока, наконец, не начал разговор, на который до этого момента не мог решиться.
— Не знаю, милиционер, какой хер тебя занес в ту хату, одно я сейчас понимаю точно — ты и не «наш», и не «их», — он мотнул головой в сторону приоткрытой двери камеры. — Тебя «слотошили», как фраера…
— А вас?
— Вот про это и будет разговор. Но чуть позже. Пока о тебе. — «Подельник» кашлянул и сплюнул на пол. По всему было видно, что его неплохо «помяли» при задержании и продолжают «мять» сейчас. — Веры тебе со стороны этих, — он опять мотнул головой, — как я понимаю, нет. Но что-то подсказывает мне, что ты из этой «бодяги» выйдешь сухим. Когтями будешь рвать, но вылезешь. Потому что на зону тебе никак нельзя. Я верю в это потому, что знаю, если бы не руоповцы, то ты стал бы нас брать в одиночку. Ты же для этого туда залетел, правильно? Тут два ответа: либо самоуверенный, то есть дурак, либо уверенный в себе. По всему выходит, что второе. Голову мы тебе, конечно, проломили бы, но уважать не перестали бы.