— Ты прикидывала, сколько эта пленочка стоит?
— Вы же назвали цену! — воскликнула Берестова. Но Голубчик услышал, что голос ее дрогнул. — Я могу вам предоставить эти доллары…
— Видали, шустрая какая! Доллары! — Голубчик весело хохотнул. — Больно просто думаешь выпорхнуть из моих крепких объятий! Давай-ка по порядку и не в таком темпе.
— Но ведь мне же Стариканди…
— Да он слизняк, ты сама видала… Так что все у нас начнется по новой. Соглашайся, пока я добрый. Ничего сильно плохого не случится. Но, конечно, тебе придется немного поработать.
Берестова в ответ замерла и уже совсем по-другому, без малейшей бедовости, уставилась на Голубчика. Он довольно улыбнулся:
— Ты понимаешь, как твой папаша может загреметь, если о тебе станет известно? — снова хмыкнул довольно. — Вижу, понимаешь! Но не до конца.
И стал рисовать картину, от которой у любой нормальной девчонки слезы полились бы из глаз. Но эта сидела, как истукан, только губищу толстую нижнюю закусила.
Голубчик еще поднаддал… Он вообще был говорун, а эту речь специально тренировал, мысленно произнося несколько раз.
— Ты про газету «Жареные факты» слыхала? Она в Москве выходит… Ну, значит, еще услышишь! Туда попасть — этого я никому не посоветую! А особенно твоему коню!
— Не говорите так о моем папе…
— Да это хоть сто порций повторяй! А в трубу он вылетит, «твой папа», как пить дать! Ну и повесится в итоге, само собой. На радость любящей дочке!
— Прекратите! — воскликнула она шепотом. — Не надо так себя вести… Это неблагородно. Я согласна. Я все для вас сделаю!
Голубчик от души рассмеялся:
— Вот и все, а ты боялась, даже платье не помялось! Теперь слушай сюда и слушай внимательно… У «папы» больше денег… не воруй! — Это последнее слово он гаркнул так, что девчонка вздрогнула. — Я тебе сам буду давать. Неограниченно. Однако сколько заслужишь. — Тут он сделал значительную паузу. — Думаешь, ты на отцовы очень жирно кайфовала? Начхай и забудь. Вот со мной ты узнаешь, что такое богатство. И что такое быть настоящей королевой! Об любого ноги сможешь вытереть, поняла? Потому что башли — еще далеко не все. Запомни это, пока у меня хорошее настроение!
Он глянул на девчонку и остался доволен — в глазах стояли и отчаяние, и надежда на то, что все образуется, и надежда на то, что она действительно сможет обо всех ноги вытирать… Это хорошо! Голубчик кивнул ей ободряюще:
— Дальше. Вот эту небольшую хренотень спрячешь в кабинете своего отца.
И взял с каминной полки крохотного «жучка», то есть микрофон для подслушивания.
«Вот самый удобный момент!» — сейчас же подумала Ольга и вскочила со своего стула, как бы непроизвольно подбежав к окну. Стала к нему спиной — чтобы Голубчик не подумал, будто она чего-то там высматривает.