- Что, Тимк, не похоже это на кино? - Михалыч опустился рядом на травяной склон.
- Я… когда посмотрел на него… ну… того воя, в которого я попал, меня сразу вывернуло, - Тимка плеснул водой себе в лицо, - это что значит? Я ведь и белок стрелял и птиц, и ничего… А тут… Воина из меня не получится?
- Нет Тимк, это означает совсем другое… Это означает, что тебе, как и другому нормальному человеку претит убивать себе подобного. А уж в двенадцать лет… Исполнилось уже?
- Нет еще, но скоро…
- Тем более… Это нормально, потом привыкнешь. Только одно запомни, ладно?
- Что?
- Когда ты забудешь лицо первого человека, которого ты убил… Что, опять? Ну тошнись, тошнись… Все уже, ничего не осталось? Ну, так вот, тогда ты станешь настоящим воином - смелым, бесстрашным, жестким, не жалеющим ни чужих, ни своих…
- А что, это так и должно быть? А если я не захочу быть таким? - Тимка вопросительно поднял на егеря бледное лицо.
- Тогда ты просто останешься человеком… Человеком, который если и убивает, то по необходимости, а не ради каких то своих или чужих целей… Пойми, Тимк, я говорю тебе самые простые вещи, которые во все времена говорят тем людям, которые… которые попали в ту же ситуацию, что и ты… Но от этого такие вещи не перестают быть правильными, хотя каждый раз говорятся по разному. Главное в любой ситуации, чтобы ты оставался человеком. Правда, это самое главное… И еще… Спасибо тебе, ты спас мне жизнь… Тоже простые слова, да? Ты не просто убил кого-то, ты спас другого человека… Об этом и помни. Спасибо.
- Угу. Только отцу не говорите, ладно?
- Думаешь, он не видел? Тогда сам подойти, он тебя поймет и… наверное найдет слова более подходящие, что ли… Или помолчит вместе с тобой. Это тоже помогает, уж поверь… Ну… пойду я, а ты иди в лагерь на железное болото, туда уже все собираются, выспись… Посторожить наш сон найдется кому, да и не сунется сюда сегодня уже никто.
Михалыч отошел к Антипу, суетящемуся около лежащей на лапнике Ефросиньи, присел рядом, вопросительно посмотрел на охотника:
- Как она?
- Выживет, вестимо, аже не помрет… Да шуткую я, Иван. Все по-лекарски мы сделали, Бог даст, обойдется. Спит она… Отметины останутся, ну да для сякой бабы это не главное…
- Как остальные?
- Аки присно… Муж без дела не муж вовсе. Воев ужо обобрали до исподнего, да похоронили как подобает… До захода солнца и лицом на полудень положили. Двое живы остались, оглушило бревнами малость. Их спеленали и к болоту отволокли. Что постарше, очнулся ужо. И нашего упокойника туда отнесли, там жинка его с малым, проститься надобно. Охотнички ужо облачаются в доспехи и луки пробуют. И тебе сыскали доброе облачение, по росту, не обидели. Что дале?