— От кого бы вы это ни слышали, — произнесла она, — эти люди понятия не имеют, о чем говорят. Все оценивали Кэтрин самым превосходным образом, и ее фотографии ставились очень высоко.
— Значит, вы не стремились найти ей замену.
— Не стремилась.
— Как бы вы охарактеризовали ваши отношения с Кэтрин? Как вы с ней ладили?
— Отлично. Мы не были с ней близкими друзьями, но я бы сказала, что у нас были хорошие коллегиальные отношения. Должна заметить вот что: я знаю, что вы сотрудник полиции и что определенная манера невольно проявляется в вас, хотите вы того или нет, но наша беседа, на мой взгляд, очень напоминает допрос.
— Вы сказали, что студенты оценивали Кэтрин самым превосходным образом. Не знаете ли вы, может быть, кто-нибудь из студентов доставлял ей неприятности? Может быть, кого-нибудь обидела низкая оценка?
— Ничего о таком не знаю. И очень сомневаюсь, что такое было. Она была хорошим преподавателем и при этом была щедра на высокие оценки. Некоторые слишком строги, некоторые чересчур снисходительны. Лично я стараюсь держаться середины. Кэтрин же относилась к снисходительным преподавателям: думаю, в этом она бы сама со мной согласилась.
И Кардинал знал, что это правда. Кэтрин терпеть не могла ставить плохие отметки тому, кто прикладывал хоть малейшие усилия к учебе, и очень расстраивалась, когда у нее не оставалось иного выбора.
— К вам когда-нибудь приходили расстроенные студенты, прося исправить низкую оценку, которую им поставила Кэтрин?
— Нет. Имейте в виду, сейчас только середина семестра, студентам еще рано беспокоиться об успеваемости.
— А еще Кэтрин тоже хотела возглавить отделение.
— Безусловно, хотела. Она очень убедительно представила свою кандидатуру.
— Насколько я понимаю, это внесло напряжение в ваши «коллегиальные» отношения. Верно?
— Вам так говорила Кэтрин?
— Я спрашиваю вас.
— Можно с уверенностью сказать, что мы обе в результате оказались несколько взвинчены. Это вполне можно понять, вам не кажется? Вряд ли в управлении полиции не существует духа соперничества.
— Ну, с крыши пока еще никто не срывался.
Рот миссис Мур открылся с хорошо слышным причмоком.
— Вы думаете, она покончила с собой из-за того, что не получила руководящую должность?
— Нет, не думаю.
— Хорошо. Потому что она не выражала никакой негативной реакции на это — по крайней мере, мне об этом ничего не известно. И потом, у Кэтрин была… как бы это сказать… чувствительная душа, не так ли?
— Да. Вы виделись с ней в день ее смерти?
— Я видела ее у нас в холле, примерно в обеденное время. Она шла на свои дневные занятия.