— Странный он, Эдгар. Он и Темным-то был странным. А уж когда в Инквизиторы подался, то совсем изменился.
— Знаешь, я думаю, ты рано или поздно уйдешь в Инквизиторы, — очень буднично произнес Алишер.
Я обдумал его слова и покачал головой:
— Нет. Не выйдет. Жена и дочь — Высшие Светлые. Таких не берут в Инквизиторы.
— Рад этому обстоятельству, — серьезно сказал Алишер. — Ну что, поехали?
И в этот момент горы встряхнуло. Вначале несильно, будто пробуя скалы на прочность. Потом все сильнее и сильнее.
— Землетрясение! — завопил Афанди, мгновенно просыпаясь. — Из машины!
Что ж, когда он хотел, то мог быть очень даже серьезен. Мы выскочили из джипа, поднялись чуть выше по тропе и замерли. Горы тряслись. Сверху с шуршанием посыпались мелкие камни. Мы с Алишером, не сговариваясь, подняли общий защитный купол. Афанди тоже не остался в долгу — приложил ладонь козырьком к глазам и принялся обозревать ночь в поисках неведомой опасности.
И кое-что действительно углядел.
— Глядите туда! — закричал он, подпрыгивая на месте и протягивая руку. — Туда, туда!
Мы повернулись, продолжая держать над головой Щит, от которого с грохотом отскакивали камни. Проследили взгляд Афанди. Усилили ночное зрение (впрочем, Алишер после моей стимуляции в этом не нуждался).
И увидели, как соседняя гора, густо поросшая лесом, превращается в прах.
Выглядело это так, будто могучие удары молотили откуда-то изнутри горного кряжа. Гору потряхивало, она осыпалась водопадами щебня, лавинами валунов, целыми рощами вековых деревьев, быстро заполнявших ущелья. За несколько минут километровой высоты пик превратился в плато перемолотого каменного крошева и обращенных в щепу древесных стволов.
А потом я догадался посмотреть на гору сквозь Сумрак.
И увидел водоворот Силы, кружащий над зоной катаклизма.
То ли воронка проклятия, нанесенная на местность. То ли какое-то специальное заклинание, вызывающее землетрясение. Не знаю. Но сомневаться в том, что катастрофа имела магическую природу, не приходилось.
— Промазали, — сказал Алишер. — Антон… ты с Эдгаром разговаривал?
— Да.
— Уверен, что у Инквизиции нет к тебе претензий?
Я сглотнул вставший в горле комок. Претензии Инквизиции — это очень, очень печально. Не лучшая новость.
— Инквизиция бы не промазала… — начал я. Осекся. Достал мобильный телефон, посмотрел сквозь Сумрак.
В коконе из пластика, металла и кремния пульсировала синим огнем сим-карта. Типичное поведение для работающего амулета.
— Кажется, я знаю, что произошло, — сказал я, набирая номер. — Кажется, Инквизиция здесь ни при чем.