— Да понял я, чего вы от меня хотите. Похоже, до^ окончательного установления истины еще далеко.
— Вот и я говорю: работай, Леша.
Матвеев вышел из кабинета:
— Беликов, заходите.
Валентин боком протиснулся в дверь. Ему явно полегчало, он был бледен, но решителен и готов отстаивать свои права.
— Садитесь, Валентин Дмитриевич. — Леонидов повертел в руках карандаш: надо было все начинать сначала. — Скажите, как вы познакомились с Лилией Мильто? Где, при каких обстоятельствах? Когда точно это случилось?
— Я точно не помню, где-то в середине августа. Дело было в офисе на «Павелецкой», где я сейчас работаю. Они дали объявление в газету, кажется «Из рук в руки», что ищут программиста за небольшую плату. Я человек не привередливый, много не прошу, работаю быстро. Позвонил, договорился приехать на собеседование.
— И сразу увидели Лилю?
— Ну да. Они, видимо, сотрудников набирали, директор с кем-то беседовал, поэтому секретарша попросила меня подождать в приемной. Смотрю — на диване девушка сидит, симпатичная такая, рыженькая. Я присел рядом, не близко, конечно, в противоположном углу.
— Это еще почему?
— Знаете, я стесняюсь женщин, тем более таких симпатичных. Кто знает, чего от них ждать: могут и послать подальше, они же только о том и думают, что все мужики мечтают их клеить.
— Значит, до знакомства с Лилей у вас не было девушки?
— Почему, была. Знаете, у меня ведь своя квартира. Бабушка умерла года два назад, кроме родителей, других наследников не было, а у них своя трехкомнатная, вот они и решили меня отделить. Мама все хотела, чтобы я женился, пыталась познакомить с дочками своих приятельниц. Ну, я сопротивлялся, сопротивлялся, а потом одна понравилась. Мы расписываться не стали, решили так пожить немного, посмотреть, что получится. — Беликов глубоко вздохнул.
— Ну и что получилось?
— Она сбежала через месяц. Заявила, что со мной со скуки можно помереть, и ушла. Не понимаю, что этим женщинам надо? Я вообще ни во что не вмешивался — хотел как лучше.
— Ладно, оставим в стороне подробности вашей жизни в период, который меня мало интересует. Лиля с вами сама заговорила?
— Конечно. Еще бы я стал навязываться. Она спросила, нет ли у меня зажигалки, потом подошла к секретарше, выяснила, что директор, видимо, не скоро освободится. Ну, вернулась ко мне и говорит: «Пойдем перекурим это дело, все равно еще час мариноваться в этой клоаке». Не знаю, чего ей так не понравилось, офис как офис, бывают хуже. Я пошел с ней покурить. Она сразу начала мне рассказывать про свои проблемы, как ее уволили, какая стерва ее мамаша, как надоело возвращаться домой и выслушивать это бесконечное занудство о том, что раньше все работали и никто без дела не болтался.