Тут я возьми и ляпни, что найду бабу, которая его окрутила, и жизни ей спокойной не дам: буду звонить каждый день и рассказывать, какие штуки мы в постели проделывали. Серебряков, покойный, со мной не церемонился: поставит кассету с порнушкой и давай экспериментировать, есть в этом кайф или нет. Чего только мы не вытворяли. Ладно бы он с этого удовольствие получал, а то так, мол, надо все попробовать, чтобы, когда уже вставать не будет, было что вспомнить.
— Значит, ты его шантажировала?
— А что мне оставалось? И потом, я просто так сказала, попугать. И про бабу ляпнула наугад, ничего я не знала, даже и в мыслях не было. Всю неделю Серебряков ко мне исправно ездил, ничего особого я не замечала. И когда успел? Не знаю, только он здорово испугался. Если бы Шура послал меня куда подальше, я бы и не дернулась: мало нашего брата кидают? Сказала со злости, просто так. Мы с подружками все эти гадости друг другу за бутылкой пересказываем, не все ли ему было равно, узнает его новая пассия или не узнает? Но, похоже, баба эта не из наших. И где Шура ее только зацепил?
Лана прикурила очередную сигарету. Черты ее лица погрубели: она заново переживала тот неприятный разговор.
Леонидов осторожно прервал затянувшуюся паузу:
— Значит, Серебряков испугался. И предложил тебе деньги?
— Испугался, но он постарался не показать, что боится. Шура никогда не признавался в своих слабостях. Просто замолчал, подумал немного и говорит: «Я признаю, что ты права, Лана. Нехорошо так тебя оставлять, надо обеспечить тебе нормальную жизнь. Сколько ты хочешь, чтобы больше никогда меня не беспокоить и, если увидимся случайно, сделать вид, что мы не знакомы?» Я сначала подумала о новом «гольфе», который он обещал подарить взамен старенького «жигуля». Так классно иметь нормальную тачку! Обожаю водить машину. Мне бы и этого хватило, но здесь как на рынке: надо запросить побольше, чтобы поторговаться и получить свое. И я попросила однокомнатную квартиру, мол, если и остаться на бобах, так со своей хатой. Он помолчал немного и вдруг говорит: «Хорошо, тридцать штук тебя устроит? Думаю, в эту сумму ты сможешь уложиться». Я помолчала для приличия, чтоб не завопить от радости, и спокойненько так говорю: «Вполне». Тогда Шура сказал, что деньги привезет завтра же, чтоб с этим делом побыстрее покончить. Заедет, как обычно, в десять часов, но поднимется на минутку, отдаст деньги, и мы навсегда с ним распрощаемся. Я так, смехом, намекнула, что, может быть, устроим прощальную вечеринку, порезвимся как следует напоследок.