После совещания Дремов поспешил на НП. Недалеко от наблюдательного пункта ему преградила путь неожиданно появившаяся Ядвига.
— Зачем в такую темень? — спросил он вполголоса. Ядвига молчала, а когда Дремов подошел ближе, проговорила тихо, сдавленным от волнения голосом:
— Тревожно стало, вот и пошла, чтобы…
Рядом на тропке метнулся пучок света и тут же скользнул вперед. Дремов догадался, что там шмыгнул в кусты задержавшийся по своим саперным делам капитан Бойченко. Ядвига также заметила свет фонарика. Умолкнув, затаилась, а после того, как лучик скользнул по кустам, но уже далеко, приблизилась к Дремову и, прикоснувшись к его щеке губами, прошептала:
— Боязно за тебя!
Дремов почувствовал, как учащенно забилось ее сердце, а когда Ядвига легонько отстранилась от его груди, постарался ее успокоить:
— Ничего опасного нет. А то, что медпункт подтянули ближе к батальонам, так это для того, чтобы дорогому доктору не было страшно и тревожно.
Ядвига что-то нежно прошептала в ответ, стараясь даже в темноте заглянуть ему в глаза и прочитать в них ответ на те вопросы, которые так и не переставали тревожить ее. Затаив дыхание она все еще была во власти тайных надежд, но услышала ровный, спокойный голос:
— Сейчас Павлик тебя проводит. Дай слово, что будешь умницей.
Ядвига отшатнулась и, сделав шаг в сторону, ответила дрогнувшим голосом:
— Буду, буду.
Не сказав больше ни слова, она повернулась и в тот же миг исчезла в глубокой темноте, а Дремов, горько вздохнув, еле слышно произнес: «Бедная, бедная Ядвига».
Переборов гнетущее состояние после ухода Ядвиги, Дремов пришел на НП и погрузился в работу.
Перед наступлением рассвета моросивший всю ночь дождь прекратился, но приднепровская пойма утонула в густом тумане. «Плохо», — подумал Дремов, понимая, как невыносимо трудно чувствовали себя в эти часы в сырых окопах насквозь промокшие, изнуренные бессонницей его бойцы, хотя был уверен, что большинство из них держатся молодцами, так же, как матрос Юхим Корж.
Возвратившись в батальон, Юхим еще раз доложил свое решение комбату, а затем, растолкав прикорнувшего в обнимку с автоматом в неглубоком окопе брательника Ивана, поспешно распорядился:
— Бери патроны да не отставай. Пошли!
Взвалив на плечо покрытое мелкими каплями противотанковое ружье, петляя по слабо заметной тропинке, стремительно убегавшей к реке, матрос поспешно зашагал к тому бугорку у дороги, на котором намеревался занять позицию.
Остановившись, Юхим взглянул на брата.
— Треба побыстрее вырыть окоп.
Иван, положив у ног оружие и боеприпасы, часто дыша, вытащил из чехла выпрошенную у старшины малую саперную лопату. Вначале ежась, неуклюже, а когда размялся — все быстрее и быстрее работал руками, поглядывая на Юхима, успевшего углубиться в землю значительно больше его.