— Я пытался бросить, Ксень. — Сергей опять глаза закрыл, смотреть на нее сил не было. Так поцеловать хотелось. Только теперь он на это права уже иметь не будет. — Восемь месяцев не пил, вообще. А потом…, черт! Потом опять Наташка явилась, и я не удержался. Сорвался.
— Значит, из-за нее, все-таки. — Закусила губу Оксана.
— Нет, не так, Ксень не из-за нее. — Сергей растерялся, голова плохо еще соображала, не знал, как сказать, чтоб поняла она.
А потом плюнул на все. И рассказал, как было. Как любил Наташу, как жениться хотел, и как она аборт сделала, когда о следствие узнала. Не смотрел на Оксану, не хотел, чтобы девушка его жалела, не хотел жалость в глазах ее видеть. Хоть и знал, что ничего другого не заслуживает. Рассказал, как после этого пить начал, не из-за невесты бросившей, а из-за того, что по его вине так вышло с ребенком. И как год его друзья вытащить пытались. Получилось вроде. Они сюда с Витькой вернулись, работать начали. Сергей даже на день в Киев не ездил, Витька не пускал, боялся, что друг опять сорвется. Сам все решал. И получалось, вроде бы. А потом… Сергей замолк, лицом в ладони утыкаясь. Так и не смотрел на затихшую Ксюшу. Боялся.
— Не люблю я ее, Ксеня. Ненавижу, почти. — Он вздохнул, переносицу сжал. — Я так хотел, чтобы у нас с тобой получилось, Ксюша. Но не смог, не выдержал. Не нужен я тебе такой. — Он пальцы в волосы запустил, плитку на полу рассматривая. — У тебя своих проблем куча. Сын, суд этот, дурацкий, журнал. Иди домой, к Андрею. Со мной все хорошо будет. Я в понедельник уже в норме буду, помогу тебе. — Сергей опять взъерошил волосы, уже и себя ненавидя за то, что говорит. — Уходи, нечего тебе здесь, с алкоголиком делать. Еще простудишься. Потому что у меня, дурака, хватило ума все окна открыть. — Он усмехнулся горько.
Хотелось ей в ноги броситься. Просить, чтоб простила, поняла, осталась…, с ним осталась. Поцеловать хотелось, чтобы губы не закусывала. А что делала это, он и так знал, глаз не поднимая.
Только нельзя это делать было. Он ее добьет. Потопит своими проблемами нерешенными. А должен, наоборот, помочь. Не осложнять жизнь, легче сделать. Он должен объяснить Ксюше, так, чтоб поняла, что никакого толку из него не будет. Не нужен ей алкоголик.
— Сережа. — Жалобно произнесла Ксюша. У него сердце зашлось. Но он глаз не поднял, головой покачал.
— Уходи, Ксень. Так лучше и правильнее будет. — И уткнулся лицом в раскрытые ладони.
Слышал, как она встала тихонько, к нему шаг сделала, постояла, вздыхая тяжело. Но он рук не опустил, так и не глядя на девушку. Ксюша опять вздохнула, всхлипнула почти, и ушла.