Так как живых родственников ни с одной, ни с другой стороны у новорожденного мальчика не осталось, Конклав взял его под свою опеку. Как и большинство кашимов, имеющий родителями две противоборствующие расы, мальчик взял лучшее от каждого народа. Но, все же, сила огня подчинялась ему в большей степени. Мать — Луна не хотела признавать его до конца. Конклав воспитывал и тренировал мальчишку, мечтая сделать сильнейшим своим воином, готовя к миссии, которая стала очевидной, когда кашиму еще не исполнилось и десяти лет. Но он презрел их планы и заботу. Будучи двадцати двух лет от роду, ему удалось разбить оковы связей, наложенных Конклавом, и сбежать. Он стал Гэремом. И мало кто знал, как он жил последние десять лет. Селену же это вообще не интересовало.
Конклав сделал все, чтобы Дочь Луны забыла о провале советников. И она бы забыла, если бы не одно «но». Маленькое, неощутимое для них «но», размером не более ногтя на ее мизинце. Девушка проклинала это «но». Ненавидела в те минуты, когда желала бы получить забвение во время уроков Конклава, когда кричала и по капле теряла кровь, изучая все, что должна знать Дочь Луны. Но она помнила все. Знала, кто она и кем была. И за это, так же, Селена ненавидела этого кашима.
Когда Конклав подсунул ей Анри, девушка была уверена, что это очередная проверка. Попытка выяснить, насколько хорошо они проделали свою работу. Натолкнет ли полукровка в ее окружении на какие-то мысли. И она сделала все, что должна была, чтобы опровергнуть сомнения Конклава. У Дочери Луны нет чувств. А та, кем была Селена когда-то, умерла, как и положено было, становясь Хранительницей силы их расы.
Он изменился…
Но никто не остался прежним. Некогда коротко стриженные, черные с красными всполохами волосы, явно доставшиеся в наследство от отца, теперь спускались к плечам. Он стал еще больше, чем был когда-то. Кашим нависал над всем Конклавом. Давил на них одним своим присутствием. В отличие от большинства воинов, стоявших у подножия холма, помимо черной кожаной куртки и штанов, на нем была одета черная же водолазка. Он определенно не стремился покрасоваться телом. На руках мужчины были черные кожаные перчатки с обрезанными пальцами. Но продолжать наблюдение было нельзя. Глаза ее, вновь, устремились к Луне, и печать безмятежности легла на чело.
К этому времени уже и сам Гэрем закончил свой осмотр. Он ответил на приветствие Армана коротким кивком.
— И для чего же понадобился Конклаву Гэрем? — Этот голос…, он не был его. Селена вздрогнула. Нет, никогда раньше он не звучал так хрипло и низко, словно раскаты далекого грома. Он чем-то напоминал ее собственный голос, давно сорванный в криках. Впервые за десять лет у нее возник интерес к тому, что же он делал все это время. — Да и еще так понадобился, что вы согласились на любую цену в обмен на услугу, которую просите меня сделать. — Черная бровь поднялась над холодными и злыми зелеными глазами мужчины.