– Вот вы где, – равнодушно передернув пухлыми плечами, констатировала она, – слышала, вы не очень хорошо справились с новой работой.
Сопоставив факты, я поняла, что обращается она ко мне. Хотя смотрела Грушенька не на меня, а куда-то в сторону. Видимо, это был такой своеобразный метод унижения провинившегося корреспондента. Дешевенький, надо заметить, приемчик.
– Меня зовут Александра, – холодно сказала я.
– А мне наплевать, как тебя зовут! – прошипела редакторша. – Главное, что ты не умеешь работать.
– Это была ее первая съемка, – вступилась за меня Ада.
– Понабрали дилетантов, – поджала губы Грушенька, – я вообще не понимаю, что здесь устроил Волгин.
– Грушенька, но ты же и сама не родилась телевизионщицей, – усмехнулась Ада. Судя по всему, хамские выходки гневливой толстухи не злили ее, а забавляли. Может быть, происходило это потому, что Ада была гораздо старше Грушеньки и работала в программе дольше нее.
– Но и такой рохлей я никогда не была, – высокомерно ответила она.
– Но я прекрасно помню, как ты перепутала полки с кассетами, и вместо интервью в эфир отправился черновой материал, – со спокойной улыбкой возразила Ада. – Волгин с тобой целый месяц не разговаривал, а нашу программу чуть не закрыли.
– Было дело, – вдруг миролюбиво согласилась Грушечка, – а ты, помнится, как-то раз забыла надеть на работу юбку. В колготках и пиджаке пришла.
Ада по-девчоночьи звонко рассмеялась.
– Да, я тогда вечно не высыпалась и ничего не соображала по утрам. А помнишь, как ты смеха ради купила парик и темные очки, и тебя никто не узнал. И все про тебя сплетничали, а ты стояла рядом и слушала.
– Да, узнала о себе много нового и интересного. Очень рекомендую этот способ самопознания, попробуй тоже, тебе понравится.
– Да обо мне наверняка никто не сплетничает за спиной, – помолчав, Ада добавила: – А жаль, было бы так интересно послушать!
Я ушам своим не верила. Еще минуту назад Грушечка раздувалась от злости, как мультипликационная жаба – вот-вот и лопнет. А теперь они с Адой болтают, как две старинные подружки. Что происходит в этой редакции? Почему все так странно себя ведут?
В любом случае миролюбивая беседа – лучший предлог для того, чтобы потихонечку выкарабкаться из этого клубка змей. Моего отсутствия никто и не заметит.
Стараясь не привлекать к себе внимания, я попятилась в другой угол комнаты.
* * *
Забившись в угол офиса, я оккупировала единственный свободный стул и мрачно уставилась в пустой блокнот. Мне предстояло написать закадровый текст к сюжету о коллекционере-миллионере. Многозначительно поведя бровью, Грушенька предупредила, что текст этот должен быть интеллигентным. Жаль, ведь я-то собиралась явить миру страшную правду: хваленый коллекционер – извращенец.