В этом деле было очень много вопросов, но после разговора с Кэт за ленчем меня особенно настойчиво грыз один: не слишком ли убийца рисковал, оставив конфеты на столике в холле? Было очевидно, что конфеты принесены в подарок хозяйке, так что убийца резонно полагал, что до конца вечера они будут лежать на прежнем месте, искушая Кэт. Но убийца должен был сознавать, что с коробкой вполне могло произойти нечто непредсказуемое. Например, Кэт могла открыть коробку и пустить ее до кругу (впрочем, это маловероятно, поскольку Кэт не любит делиться, но, как оказалось, персонал, обслуживавший вечеринку, чуть было не сделал именно это). Кроме того, кто-то из домочадцев мог открыть коробку и съесть конфеты до того, как до них бы добралась Кэт (что и произошло в действительности).
Конечно, очень может быть, что для убийцы это не имело значения, возможно, он учел и такой вариант и был даже рад внести хаос в жизнь Кэт. В каком-то смысле последний вариант развития событий особенно страшен. Одно дело — жаждать смерти врага, и совсем другое — попутно убивать ни в чем не повинных случайных людей. Положение стало казаться мне еще более опасным, чем раньше. К тому же я очутилась в эпицентре всего этого кошмара.
Вернувшись домой, я первым делом приготовила себе кофе, потом достала из конверта сорок семь резюме и разложила на столе. На протяжении следующего часа я тщательно изучала их все, вчитываясь в каждое слово и пытаясь не пропустить ни малейшего признака чего-то странного или подозрительного. Особенно внимательно я читала резюме тех, кто был на вечеринке, но на всякий случай прочла и резюме сотрудников, проигнорировавших ее. Забавно, как многого мы порой о людях не знаем. К примеру, один из редакторов отдела моды, которого я считала туповатым, оказался выпускником Гарварда. Заместитель редактора отдела публикаций, оказывается, проработала два года массажисткой, специализируясь на массаже горячими камнями. А Кип, который любил упоминать о своём обучении в Принстоне, действительно начинал там учиться, но закончил учебу в университете Нью-Мексико. Однако я не нашла ничего, что заставило бы меня всплеснуть руками и воскликнуть «О Господи!».
Не обнаружила я ничего, что указывало бы на связь покушения на жизнь Кэт со смертью Такера Бобба. Среди младшего персонала нашлось два человека, которые работали и в «Глянце», и в «Лучшем доме», но ни один из них не был на вечеринке.
Поскольку анализ резюме не дал ничего интересного, я переключила внимание на другой пункт моего списка дел — разговор с Долорес. Стратегию я продумала еще в подземке, по дороге домой. Я позвоню Долорес и скажу, что хочу составить антологию моих статей (это правда), и, поскольку она блестяще выполнила работу, редактируя сборник «Любовь любой ценой», я решила обратиться к ней за советом (наглая ложь). Я нашла ее телефон в справочнике компании, который есть у меня дома, и позвонила. Трубку взяла помощница — судя по голосу, она была достаточно стара, чтобы работать в журнале еще во времена Клер Бут Люс.