Молодая дама, работающая в приемной, как раз звонила и не обращала внимания на покидающих помещение людей. Несколько позже двое прохожих сообщили, что видели Урсулу, сидевшую в расстегнутой блузке на скамье на рыночной площади. Куда девушка отправилась потом, разговаривал ли с ней кто-нибудь, садилась ли она в машину, — никто не знал.
Когда Андреас Лесслер достиг воронки, было начало девятого, и поиск Урсулы Мон продолжался уже несколько часов. Андреас заметил между грудой обломков склонившуюся фигуру. Он полез вниз во впадину, собираясь отвести Бена домой. Подойдя ближе, он увидел, что Бен возится над бездыханным телом девушки.
Объятый ужасом Андреас бросился прочь и через десять минут, запыхавшись от бега, достиг родительского двора. Он хотел броситься в дом к Антонии, но перед дверью неожиданно угодил в руки отца. Заметно заикаясь от шока, он пролепетал о том, что увидел в воронке:
— Там Бен. С девушкой. Она голая. Мне показалось, что она мертва.
Как несколько позже установил Пауль, Урсула Мон была жива, однако вся в крови. На голом теле было наклеено около дюжины листов всевозможных растений. Осторожно сняв один из них, Пауль обнаружил под ним рану. При беглом осмотре Пауль насчитал около пятнадцати колотых и резаных ран. На самом деле их было даже больше.
Пульс был еще осязаем, дыхание хоть и слабое, но ритмичное. Экстренных мер по спасению жизни не требовалось. К тому же при таком множестве кровоточащих ран Пауль и не осмелился бы их проводить.
Рядом с Урсулой Мон сидел Бен. В руке пучок зелени. Чуть дальше в траве валялась складная лопатка. Внимательно посмотрев на дрожащие пальцы Пауля, он указал на одну из резаных ран.
— Больно, — заметил Бен.
— Да, — подтвердил Пауль охрипшим голосом, поднялся и огляделся вокруг. Предметов одежды нигде не было видно. Примерно в десяти метрах он заметил кучу земли, рядом свежевырытую неглубокую яму, по длине соответствующую росту человека.
На какой-то момент Пауль страдальчески закрыл глаза, потом, взглянув на валяющуюся на земле складную лопатку, указал на неглубокую яму и спросил:
— Ты вырыл яму?
Бен никогда не говорил «да» или «нет». Когда его о чем-нибудь спрашивали, он только кивал или качал головой. Но уже много лет тому назад Пауль, как и Труда, сам пришел к выводу, что ответ Бена не зависел от поставленного вопроса, а в основном от тона, которым его задавали. Пауль постарался задать вопрос ровным голосом. В ответ никакой реакции. Бен только поднял руку с пучком зелени, прикоснулся к трем наклеенным листам и сказал:
— Прекрасно делает.