Вслед за связистом прибыл представитель штаба ПВО. Он сообщает, что с этой минуты «Ташкент» включается в систему противовоздушной обороны базы. Новику передана схема, где обозначен наш сектор. При появлении в нем вражеских самолетов — открывать огонь без особого приказания. Артиллеристам сообщаются также условные сигналы о прекращении огня при вылете наших истребителей.
Еще при приближении к Севастополю старпом заранее беспокоился о том, как бы побыстрее сдать наш груз. Стоять тут с ним «Ташкенту» действительно было бы опасно. Но просить кого-либо об ускорении разгрузки не пришлось — к Угольной уже подходят машины.
Как и накануне в Поти, на стенку поданы в нескольких местах добавочные сходни. И по ним, теперь в обратном направлении — с корабля на берег, поплыли на матросских спинах тяжелые ящики. Прежде всего — «эрэсы». У грузовиков их подхватывают на руки красноармейцы. Машина за машиной уходят с боевым грузом.
— На склад? — спросил краснофлотец одного из солдат-водителей.
— Какой там склад! — отвечает тот. — Пойдут сразу в дело. У нас тут жарко!..
Через 25 минут после прихода «Ташкента» в Севастополь требовательно зазвонил телефон прямой связи, поставленный в штурманской рубке.
— Товарищ командир, нам дают целеуказание! — доложил возбужденный Новик.
В рубку кинулся вышедший было на крыло мостика штурман — сейчас срочная работа и ему.
А на КП флагарта, видно, на счету каждый ствол. И знают, что «Ташкент» разгружается, стоя к Угольной правым бортом. Цель дали такую, чтобы башни разворачивать на левый.
Разгрузка продолжается. Очередь дошла уже до ящиков со снарядами. Их перетаскивают к машинам, а другие снаряды — из корабельных артпогребов — в это время летят в грохоте орудийных залпов за севастопольские холмы.
Стреляем осколочно-фугасными по вражеской боевой технике, по скоплениям живой силы. В паузу между залпами комиссар объявляет по трансляции:
— Перенесли огонь на Симферопольское шоссе. Бьем по автоколонне… Смерть фашистским оккупантам!
Так мы включились в Севастопольскую оборону. Можно сказать, с ходу. Это было 21 ноября, в знаменательный для севастопольцев день, когда окончательно захлебнулся вражеский штурм, длившийся с небольшими перерывами с начала месяца. Пусть скромным, но все же вкладом в боевой успех защитников города явились и полтораста снарядов, выпущенных башнями «Ташкента» по указанным нам целям.
В этот приход в Севастополь нас поразило и восхитило в осажденном городе то, что стало потом привычным, — величайшая организованность во всем, что делалось для отпора врагу. Это было похоже на безупречно поставленную службу на образцовом боевом корабле. Только в иных, неизмеримо больших, масштабах. И за Севастополь становилось как-то спокойнее.