«Может, так и должно было случиться?» — подумал Дронго. Ведь это было ненормально, когда квартиры выдавались чиновникам в награду за успешную службу, а не покупались ими на свою зарплату, как это делается во всем мире. Может, изменения, случившиеся в последние годы, были неизбежными и позволили людям жить лучше? Может, он не совсем прав, когда с такой ностальгией вспоминает свою бывшую страну, потерянную им навсегда. Но, с другой стороны, он как никто другой знает, кто именно получил все блага. Случай с Халуповичем еще не самый худший. Этот бизнесмен достаточно «честно» заработал свои деньги. Девяносто девять процентов богатых людей стали таковыми только потому, что смогли в решающий момент перевести государственную собственность на свое имя, то есть, попросту говоря, украсть не принадлежавшие им деньги. Либо использовать свое влияние, чтобы приватизировать огромное достояние некогда богатой страны. «Нет, — вздохнул Дронго, проходя на кухню. — Такого развала и воровства можно было избежать. Впрочем, сейчас не стоит об этом думать. Что произошло, то произошло».
Он прошел на кухню. Встроенная итальянская мебель светло-коричневого цвета, очевидно, была выполнена по индивидуальному дизайну. «Плавные линии, мягкие приглушенные тона. Возможно, здесь работал неплохой профессионал», — подумал Дронго.
— Здесь все и случилось, — негромко произнес Халупович, входя на кухню следом за ними.
— Где стояла бутылка? — уточнил Дронго.
Он обратил внимание на пустой ящик из-под бутылок с минеральной водой, стоявший у холодильника. На ящике была характерная картинка французской «Эвиан»: высокие остроконечные горы, запорошенные снегом.
— На столике у плиты, — показал Халупович, — там обычно стоит газированная минеральная вода и бутылка негазированной. Бутылка, из которой пила несчастная женщина, стояла рядом с бутылкой «Перье». Обе бутыли были открыты. «Перье» тоже забрали следователи, решили проверить содержимое обеих. Это другой ящик, — показал на пустой ящик Халупович. — Тот, из которого появилась эта проклятая бутылка, тоже унесли следователи.
— А почему решили, что она выпила именно «Эвиан»?
— Бутылка стояла открытая, а у нее в руках был стакан, с ним она и упала на пол. Ужасная картина, просто ужасная, — вздохнул Халупович.
— Как ее звали? — спросил Дронго.
— Кого? — не сразу понял Халупович. — Ах, да. Елизавета Матвеевна. Ей было только пятьдесят девять лет. Как все глупо получилось. Я думаю, нужно проверить магазин, где мы брали эти бутылки. Она же не могла сама себя отравить.
— Квартира была заперта изнутри?