— Чай или кофе? — спросила Нина, любезно улыбаясь.
— Мне кофе, — попросила Оксана Григорьевна.
— А мне чай, — улыбнувшись, добавил Дронго.
Нина вышла. Трошкин, стоя в дверях, тоже улыбался.
— Долго мы будем ждать вашего хозяина? — строго спросила Оксана Григорьевна. Очевидно, в присутствии молодой и красивой Нины она почувствовала себя не очень уверенно. Женщины стареют по-разному. Одни примиряются с неизбежностью, наслаждаясь новыми ощущениями и снисходительно покровительствуя молодым. Другие замыкаются в себе, резко меняя стиль жизни. Некоторые умудряются трансформироваться в стерв, которых раздражает любая женщина, если она моложе и красивее. Зачатки подобной стервозности у Оксаны были и с годами стали ощущаться более явственно.
— Должен скоро приехать, — вздохнул Трошкин, — вам еще что-нибудь нужно?
Дронго не успел ответить, когда вошла Нина и передала ему телефонный аппарат. Звонил Халупович. Он сообщил, что уже выехал из прокуратуры.
— Я скоро буду, — сказал он. — Опять следователь меня мучила. Все время спрашивала про внучку Елизаветы Матвеевны. Хорошо, что я догадался взять ее к себе. Иначе у меня были бы самые крупные неприятности в жизни. Следователь хочет и ее допросить.
— Вы скоро приедете?
— Как только выберусь из пробки. В дневное время невозможно стало ездить, — пожаловался Халупович.
— Найдите девочку, — сказал Дронго, обращаясь к Трошкину. — Кабинет отдыха вашего руководителя, очевидно, находится за дверцей одного из этих шкафов.
Он не любил холуйское слово «хозяин», предпочитая говорить «руководитель». Трошкин вздрогнул.
— Вы здесь раньше бывали? — спросил он.
— Нет. Просто я догадался. Ясно, что такой экстравагантный человек, как Эдуард Леонидович, наверняка замаскирует дверь в свою «комнату отдыха». Так где сейчас девочка?
— Сейчас узнаю.
Трошкин пробежал через кабинет, открыл дверцу в середине книжного шкафа, оказавшуюся дверью в другую комнату, и вошел в нее. Через несколько минут он вышел и развел руками:
— Никого нет. Наверное, девочка вышла куда-нибудь.
Он побежал в сторону приемной. Было видно, что он нервничает.
— Какая девочка? — не поняла Оксана Григорьевна. — Кого вы ищете?
— У погибшей осталась внучка, и Эдуард Леонидович поселил ее в своем офисе, чтобы она не оставалась дома одна, — пояснил Дронго.
— По-моему, глупо оставлять здесь девочку ночью одну, — сухо заметила Оксана Григорьевна. — Лучше было бы отправить ее в какой-нибудь детский дом.
— Она не такая маленькая, — пояснил Дронго, — это подросток, и ей еще не сказали правду.
Трошкин снова появился в кабинете. Он был растерян.