Шевалье с изумлением выслушал его, но ни слова не возразил против этого плана.
В Париже в тот день, когда его друг, возможно, не без умысла оставил его одного, шевалье тайно наведался на Университетскую улицу, чтобы, вне всякого сомнения, увидеться с мадам де ля Гравери, а может быть, и простить ее.
Консьержка ответила ему, что на следующий день после того, как сам он не вернулся домой, мадам де ля Гравери уехала и никому не известно, что с ней стало.
Все усилия шевалье де ля Гравери отыскать ее убежище привели лишь к тому, что он утвердился в мысли, что она покинула Францию.
И только после того, как бедный шевалье убедился, что не может оказать своей жене снисхождения, доказательства которого он готов был ей предоставить; только после этого он согласился последовать за своим другом в Гавр.
Впрочем, если Матильда покинула Францию, то, возможно, она покинула ее через Гавр, и, может быть, в Гавре благодаря счастливому случаю он что-нибудь узнает о ней.
Здесь надо признаться, что шевалье несколько утратил свою веру в судьбу и самым заурядным образом стал полагаться на случай, прежде всего на счастливый случай.
Никаких препятствии к тому, чтобы покинуть Францию, не было, ведь Матильды больше не было во Франции. Поэтому он устроился у себя в каюте, даже не выразив желания вновь сойти на берег.
На следующий день с чисто американской пунктуальностью пакетбот поднял якорь и вышел в море.
В течение всего плавания бедняга шевалье страдал от морской болезни, и поэтому вместо того, чтобы думать о Матильде, он не думал больше ни о чем; так что капитан подобно тому заключенному, которому до смерти наскучила его тюрьма и которому объявили о предстоящих ему пытках, готов был воскликнуть:
— Хорошо! Это хоть как-то развлечет на мгновение!
Прибыли в Нью-Йорк.
Суета большого торгового города, поездки по окрестностям, прогулки по Гудзону, посещение Ниагары сделали трехмесячное пребывание здесь вполне терпимым.
Но среди всего этого случались ужасные потрясения.
Время от времени шевалье встречал женщину, которая либо лицом, либо осанкой походила на Матильду.
Тогда он отстранял руку своего друга, бросался сломя голову вперед и семенил за дамой до тех пор, пока не сознавал свою ошибку; поняв, что обознался, он падал без сил прямо там, где стоял: или на скамейку, или на каменную тумбу, или даже прямо на землю, — и так оставался до того момента, пока его друг не приходил за ним.
Вот почему капитан решил его полностью избавить от этих испытаний, удалив от цивилизации.
Он поднялся с ним по реке Святого Лаврентия до Верхнего озера, по Миссисипи отплыл из Чикаго, спустился по реке до Сент-Луиса, поднялся по Миссури до форта Мандан и там, присоединившись к каравану, следовавшему вдоль русла реки Желтого Камня, пересек вместе с ним Сьерру де Лос Мемброс и достиг Санта-Круса; затем по Колорадо спустился до Калифорнийского залива, пользуясь этой возможностью показать шевалье новые места, а главное женщин, которые ни своим лицом, ни осанкой, ни фигурой не могли бы напомнить шевалье мадам де ля Гравери.