— Ну что — сцапали его?
— Нет еще, — честно признался Аллейн.
— А хоть знаете — кто?
— Есть догадки.
— И кто же?
— Это секрет.
— Почему?
— Возможно, мы ошибаемся — в таком случае как мы будем выглядеть?
— Могу сказать вам, на кого бы я поставила.
— На кого? — в свою очередь поинтересовался Аллейн.
— Эрнест Андерсен. Это он снес голову гусаку, которого вы только что ели, а значит, можно заключить — проделал то же самое и со своим отцом. Переволновался. Все-таки среда Скрещенных Мечей — тоже повлияло. А вчера была полная луна, Оттерли?
— Я думаю… да, пожалуй, да. Хотя ведь никто ее не видел.
— Поди ж ты — никто не видел! Все равно. Они всегда становятся буйные в полную-то луну. Вот Дульси, например, — правда, Дульси?
«Ну и злобная же у нее тетка!» — подумал Аллейн.
— Простите, тетя Акки. Я не слышала.
— Поди ж ты — она не слышала! Говорю — ты всегда у нас беспокойная, когда полнолуние.
— Полнолуние? По-моему, это удивительно красиво… — Дульси склонила огненную голову набок.
— А как, вы полагаете, — поспешно перебил ее Аллейн, — Эрни это осуществил, леди Алиса?
— А вот это предстоит выяснить вам.
— И то верно.
— Передайте сюда портвейн. Угощайтесь.
Аллейн налил.
— Вы слышали, какую уйму денег обнаружили в Кузнецовой Роще? — спросил он.
Известие их заинтересовало. Леди Алиса сказала, что Андерсены копили эти деньги все время, пока жили в Кузнецовой Роще — что-то около четырех веков или больше, — и теперь пришла очередь Дэна беречь их.
— А я про это почти ничего не слышал. — Доктор Оттерли украдкой посматривал на свой портвейн. — Ребята много раз обсуждали вместе с Саймоном Беггом проект переделки кузницы в автостоянку и заправочную станцию. В расчете на то, когда здесь проведут новую дорогу.
Как и ожидалось, это сообщение вызвало у хозяйки дома целую бурю гнева. Аллейн прослушал длинную обличительную речь, во время произнесения которой челюсть леди Алисы громко щелкала, видимо разделяя возмущение своей хозяйки. Речь была направлена против новых дорог, бензоколонок и в целом против скверного отношения к ремеслу.
— Вильям, — сказала она (у нее получалось «Бильям»), — никогда бы такого не потерпел. Никогда! Он рассказывал мне, что замышляют его сынки. А кто же этот негодник, что их на это подбил?
— Это Бегг-младший, тетя Акки.
— Бегг? Бегг?! Что ему там надо? Он же лавочник.
— Да нет, тетя Акки, он же в войну бросил свой магазин и пошел в ВВС, а теперь у него автосервис. Он же был здесь вчера.
— Могла бы не напоминать мне об этом, Дульси. Я и без тебя знаю, что он был вчера здесь. И если бы ты раньше сказала мне, каков он субчик, то он бы у меня получил — уж он бы получил…