прикрепи эту часть к
этому, соединяй
здесь; все подойдет, каждая деталь, если только не пожалеть на это времени, внимательно прочитать инструкции и понять, что процесс идет неправильно, если для сборки требуются усилия значительно больше нормальных. Время от времени Морс переминался с ноги на ногу, но не сказал еще ни слова. И другие, стоявшие рядом с ним, пребывали в глубоком молчании, подобно неловким могильщикам на похоронах. Льюис, занятый переговорами с администрацией университета, не смог поехать с ним. Но ни Морс, ни Льюис особой пользы на этой стадии принести не могли. Макс – вот кто сейчас главное яйцо, а Макса уже информировали, и он уже ехал сюда; Макс, который десять минут спустя неуклюже затрещал по сучьям и веткам и встал, тяжело дыша, рядом с Морсом.
Молча, как и Морс, горбатый доктор обозревал поле печали, раскинувшееся у ствола какого-то хвойного дерева, нижние ветки которого были голыми, хрупкими, мертвыми. Если и была сделана попытка хоть как-то укрыть тело, то к настоящему моменту следов этого уже не осталось; беспокоило отсутствие (как уже многие заметили) нескольких основных костей, включая всю нижнюю часть левой руки, которые были унесены куда-то – и лежат в неизвестном логове, или на земле, или на асфальте. На первый взгляд одежда сохранилась несколько лучше, чем тело: несколько испятнанных белых лоскутов, большая тряпка, возможно, была когда-то синими джинсами; и в придачу желтые соломенные волосы, все еще отвратительно прикрепленные к черепу.
Но Морс не задержал свой взгляд на черепе...
– Так это то, что ты искал, Морс?
– Да. Я думаю, это она.
– Она?
– Я уверен, что "она", – проговорил Морс.
– Вы знаете, какими были последние слова моей матери? Она пекла пирог с утра – в тот день, когда умерла. Затем ее отнесли в постель, но она все хотела посмотреть, подошло ли тесто. А оно не взошло. Это чертово тесто забыло подняться. Морс! Она сказала: «Ты знаешь, жизнь полна неопределенности». Затем закрыла глаза и умерла.
– Это девушка, – повторил Морс.
Макс не стал спорить и внимательно вглядывался в кости, в то время как Морс кивнул офицеру, ответственному за осмотр места преступления, и полицейскому фотографу, которые уже некоторое время молча стояли рядом. Если там и было что-то важное, что должен был бы увидеть Морс, то он об этом не знал; но был очень озабочен неприкосновенностью этого клочка леса и снова проинструктировал обоих держаться как можно дальше от мрачной находки.
Через несколько минут непрерывных вспышек Макс осторожно ступил за ограждение, зацепил за свои большие уши оправу старых очков, осмотрел скелет и взял в руки кость.