Чарлз Диккенс. Лавка древностей
На следующее утро, в субботу 18 июля, Морс вел себя, как определил Льюис, несколько отстраненно, несколько сдержанно. Обычно его шеф начинал любое дело уверенно, с оптимизмом, нисколько не сомневаясь, что все пойдет отлично с минуты на минуту, задержка только в данный момент.
– Не столь уж много отсюда можно извлечь, сэр, – кивнул Льюис на две красные папки с материалами дела, лежащие на столе.
– Ты знаешь, свое домашнее задание я тоже сделал.
– Откуда начнем?
– Трудно сказать. Вообще-то мы должны подождать, что скажет Макс, прежде чем приниматься всерьез.
– Всякие штучки с ДНК, вы хотите сказать?
– ДНК? Да он не знает, что это значит!
– Когда будет готово заключение?
– Сказал, что сегодня.
– Что скрывается за термином "сегодня"?
– Сегодня вечером, – пожал плечами Морс. Но внезапно выпрямился в кресле, снова обретя, судя по всему, энергию, вынул серебряный "паркер" и продолжил, делая при этом пометки: – Есть несколько человек, с которыми мы должны повидаться в ближайшее время.
– Кого вы имеете в виду, сэр?
– Кого? Та-ак, номер первый – это тот приятель, что нашел рюкзак, – Далей. Мы пропустим его показания через мелкое сито. Мне с самого начала не нравилось, как они звучат.
– Вы же с ним не встречались, не так ли?
– Номер два. Женщина из Молодежной христианской ассоциации, беседовавшая с Карин перед тем, как та отправилась в Оксфорд. Ее показания звучат хорошо.
– Но вы никогда...
– Я говорил с ней по телефону, Льюис, если тебе это интересно знать. Она хорошо все объясняет – вот и все, что я сказал. Ты не возражаешь, надеюсь?
Льюис улыбнулся про себя. Хорошо снова быть в упряжке.
– Номер три, – продолжал Морс. – Нам предстоит очень долгий разговор с этим приятелем из Витхэма – Одинокий рейнджер или как там его называют?
– Главный лесничий, сэр.
– Точно.
– Вам он понравился?
Морс перевернул кисть ладонью вверх и посмотрел на свои испачканные чернилами пальцы.
– Он практически точно указал нам, где она лежит, не правда ли? Сказал нам, где он спрятал бы тело, если бы...
– Конечно, он вряд ли сделал бы это, если бы прятал сам. Фактически это самообвинение!
Морс ничего не ответил.
– Свидетели, которые заявляют, что видели ее, сэр, – будем снова перепроверять их?
– Сомневаюсь, но... На всякий случай запишем их под номером четыре. И номер пять – родители...
– Только мать, сэр.
– ... в Упсале...
– Сейчас в Стокгольме.
– Да. Мы должны ее повидать.
– Сначала мы, конечно, должны сказать ей, сэр.
– Если это Карин, ты хочешь сказать?
– На самом деле вы не очень в этом сомневаетесь, сэр?