– Он весьма странный господин, – помрачнел Арсений Сергеевич. – Я ведь имел намерение жениться на Агнессе вопреки воле родителей…
– Помилуйте, она же много старше вас!
– Да… – Свешников потер грудь, словно у него защемило сердце, и присел на кровать. – На меня нашло помутнение рассудка. Верил бы я в могущество чар и в колдовство, не было бы сомнений, что она околдовала меня.
– И чем же был странен этот господин? – отвлек я молодого человека от тяжелых воспоминаний, но, оказалось, сделал только хуже.
Он поднял голову и вдруг с отчаянием произнес:
– Потому что он был ее мужем. Вы удивлены? Зачем Агнессе лгать… И ему… Но так я думаю сейчас, а тогда был потрясен. Она уверяла, что ее замужнее положение не помеха нашим встречам, что это было ее условие, когда выходила замуж за барона, – свобода. И по приезде в Россию она просила мужа оставить их брак в тайне.
– Я, признаться, не понимаю…
– Я тоже. Очевидно, Агнессе нравится шокировать свет, который она глубоко презирает. Однажды, когда мы были с ней близки… Влас Евграфович, не сочтите мои откровения за недостойные и порочащие честь женщины… но… рассказывая вам, я хочу разобраться… возможно, с вашей помощью. Мне больше не к кому обратиться! Отец отказался от меня… я остался один.
– Слушаю вас, – сказал я как можно мягче, подозревая, что произошло нечто исключительное. Собственно, об этом говорило поведение графа и то, с каким трудом давались ему признания.
– Так вот. В ту ночь мне показалось, что кто-то прячется за шторой… – проговорил он хмуро. – Это был барон. Я пришел в бешенство и едва не убил его на месте. Меня удержала Агнесса – она прогнала старика, тогда же и призналась, что он ее муж. Кстати, недавно он умер, вам это известно?
– Нет. Я был месяц в отъезде, еще не успел узнать последние новости. По приезде нашел вашу записку и сразу приехал к вам.
– После его смерти Агнесса сокрушалась, что долго не сможет выезжать в свет по причине траура. Ну а я, не скрою, обрадовался смерти барона, ведь теперь ничто не связывало Агнессу. Но на мое предложение она ответила отказом. Снова отказом! Я был раздосадован. Агнесса мне в утешение сказала, что пока не намерена выходить замуж, может быть, позже, когда-нибудь… Радость ей доставляли лишь украшения. Она брала шкатулку и раскладывала на столе ожерелья, серьги, браслеты… Так я увидел замечательный камень – совершенной красоты и чистоты, примерно в сто карат и прямоугольной формы. В отдельной коробке лежали еще три чудесных камня. Как утверждала Агнесса, эти три камня – части одного очень крупного алмаза, найденного в Голконде. Принадлежал камень правителю Хайдарабада. Не так давно, во время индийского восстания, он был разбит, части его похищены, затем проданы путешественнику из Европы, три крупных осколка огранили, и в таком виде их купил муж Агнессы, но оправить не успел. Она горела желанием соединить четыре бриллианта в колье, притом не ограничиваться только этими камнями – вокруг них она видела сияние цветных алмазов. Я спросил, есть ли у нее на это деньги. Мой вопрос был неприятен ей, я понял, что допустил бестактность, и попытался найти другую тему. Но Агнесса сказала, что должна со дня на день получить деньги из Германии, и тогда можно будет вплотную заняться колье. Кстати, она любила рисовать. И знаете, что рисовала?