Врачи были бессильны что-либо изменить: в результате остановки сердца частично отказал мозг. Отца было решено перевести в больницу в Уанмате, но прежнего Чарлза Фонтейна больше не существовало: от него осталась лишь оболочка.
Лили было больно видеть отца таким. В его глазах была пустота, и только когда она появлялась в палате, в них вспыхивало что-то похожее на узнавание и радость. Глядя на отца, Лили знала: он предпочел бы смерть, знай, что его ждет.
Лили не забыла о грехах отца, но сейчас они отошли далеко на задний план. Каким бы он ни был человеком и отцом, но она любила его. Произошедшее несчастье помогло ей осознать это заново. Сидя рядом с ним, она не вспоминала, каким диктатором он мог быть, а вспоминала отца, который был готов достать луну с неба для своей девчушки. Лили вдруг начала догадываться, почему мать ушла от них — она не смогла выносить жестокую любовь отца, для которой не существовали чувства и желания других. Ведь и сама Лили предпочитала жить вдали от него, пока это было возможно. Теперь ей и не узнать, чего ему стоило отпустить дочь.
Еще одно обстоятельство мучило Лили. С того дня как Джек поднялся с ней на этаж в госпитале Окленда, где разместили отца, прошло две недели. Больше он не звонил и не приходил. Она тосковала по нему сильнее, чем могла выразить это словами. Резкий переход от внимания и заботливости к равнодушию вызвал у Лили недоумение, сбил ее с толку, и она не могла заставить себя позвонить ему сама.
Стоя в холле больницы в Уанмате, в которую она приехала вместе с отцом в машине «скорой помощи», Лили потянулась к телефону. Отогнал ли кто-нибудь ее автомобиль со стоянки «Фонком» домой, или он по-прежнему стоит там.
— Нужен транспорт?
Знакомый глубокий голос прозвучал для нее как музыка. Ноги сами понесли Лили к Джеку. Находясь в его объятиях и слыша размеренное биение его сердца, она почувствовала облегчение. Усталость; накопившаяся в ней за эти две недели, словно рукой сняло. Она не знала, что по ее щекам катятся слезы, пока Джек не коснулся ее щеки. Подняв ее лицо за подбородок, он прижался к ее губам. В этом поцелуе не было страсти, только бесконечная нежность и утешение. Лили прижалась к нему сильнее, не желая расставаться с его объятиями, в которых было так спокойно и легко.
Джек мягко отстранил ее от себя.
— Идем, я отвезу тебя домой.
Он подхватил ее сумку. Лили кивнула и молча прижалась к его боку. Когда Джек рядом, ей ничего не страшно. Он посоветует ей, как поступить с компаний, поможет ей справиться с горем.
Миссис Мэнсон закрывала входную дверь, когда они завернули на подъездную дорожку.