– Можем продолжать? – выразительно спросила она.
– Да, – кивнула я, смутившись.
– Прекрасно. Вы будете заявлять свое право на алименты?
– На алименты? – растерялась я.
– Да, на алименты. Вы имеете право потребовать алименты на содержание ребенка. Будете требовать?
– Нет, – после долгой паузы ответила я.
– Уверены? – недовольно переспросила судья. Она явно считала, что потребовать алименты – это не только право мое, но чуть ли не долг.
– Да, уверена. Он не считает мою дочь своей, так что я не хочу от него ни копейки.
– Но вы должны понимать, что он от этого не перестает быть официальным отцом.
– Я понимаю, – тихо кивнула я.
– Ну что ж, в таком случае суд постановил считать брак расторгнутым. Решение суда получите в канцелярии через две недели. Дело закрыто!
Глава 6
Кому-то слишком
хорошо живется?
Тогда мы летим к вам!
Есть ли жизнь на Марсе? Хороший вопрос, а для меня он был как нельзя более актуален, ибо жизнь после развода для меня оказалась чем-то сродни переезду на Марс. Все вокруг незнакомое, даже воздух какой-то другой – разреженный, сколько ни вдыхай, никакого толку. Что ни говори, а во время суда я потеряла все мои жизненные ориентиры, и вопрос «Куда плыть дальше?», на который я, по сути, еще ни разу в жизни не искала ответа, встал передо мной во всей красе. А поставила его передо мной, естественно, моя дорогая Нинэль.
– И что теперь? – спросила она как-то, дня через три после развода, когда я на кухне кормила Софию кашкой.
– В каком смысле? – уточнила я, продолжая впихивать ненавистную массу в ротик дочери. Кашу она не любила, но противиться маминому напору не могла. Правда, иногда плевалась, тут главное было вовремя увернуться.
– Как жить дальше теперь собираешься? Так и будешь на папиной шее сидеть? Я слышала, что ты благородно от алиментов отказалась?
– И что? – нахмурилась я.
– А то, что папа-то почему должен тебя с Сонькой тянуть? Ты вроде взрослый человек, в разводе уже.
– И что, ты считаешь, что папа должен по большому счету тянуть только тебя с твоим супругом и котами? – парировала я.
– Юра зарабатывает! Мы тоже отдаем свою долю на хозяйство. Но я не понимаю, почему мы втроем должны ютиться в маленькой комнатке, если уж на то пошло, пусть Венька спит с вами, – выпалила сестрица, от злости сгибая чайную ложку.
– Как это? – опешила я. – В каком смысле? Не понимаю, что ты имеешь в виду. Венька с нами? С кем с нами?
– С тобой и Соней. А что, у вас вполне большая комната, там встанет еще одна маленькая детская кровать, – как ни в чем не бывало заявила она.
Я вылупилась на сестру, пытаясь подобрать слова. Но слов не было. Она давила авторитетом, и я не очень понимала, что мне с этим делать. Я родилась, когда Нине уже исполнилось восемь лет, она всегда была намного старше и сильнее меня, она всегда им давила, этим самым авторитетом. Что могла ответить, к примеру, пятнадцатилетней девахе семилетняя кроха? Примерно так я чувствовала себя и сейчас.