Я вздохнула, глядя на весы перед собой. Уверена, в чем бы я ни прошла перед ним, Денис бы выжил. И наверняка сказал бы что-то такое, от чего я бы почувствовала себя идиоткой. Но это не значит, что я сейчас задвину весы и пойду кушать мамины оладушки, тем более что их умопомрачительный запах уже доносился до меня даже в комнате.
– Давай же, ну! Трусиха, – подбадривала я себя, держа в руках листок с таблицами идеального веса. Давно он, дружочек, меня ждал. Эх, оладушки! Но тут я не была намерена давать себе спуску. Я сняла с себя все, что было, включая зачем-то цепочку и сережки (ха-ха, сколько они-то могли весить, скажите мне?), выдохнула воздух, чтобы тоже за просто так не взвешивался со мной, и ступила на весы.
– Семьдесят один килограмм пятьсот шестьдесят граммов, – проговорила я, от ужаса втянув в себя воздуху килограмма на полтора. – Какое «г»! Это же просто тупик!
– Маруся, иди завтракать! – словно в насмешку, раздался из коридора голос мамы, и тут же она дернула за ручку двери. Надо сказать, что в нашем доме не водились задвижки, считалось, что у нас друг от друга секретов нет. Мама распахнула дверь и застыла, разглядывая меня, пока я прыгала с весов на кровать и заматывалась в одеяло.
– Ты что это тут стриптиз устраиваешь? – ухмыльнулась она. – Давай-ка одевайся обратно, не пугай людей.
– Что такое? – всунула голову в мою комнату Нина. Увидела весы, и тут же широкая улыбка поселилась на ее «добром» лице. – Задумались над проблемами лишнего веса? Хотите похудеть? Спросите меня «как»!
– Да пошла ты! – выкрикнула я, мысленно отметив, что интонация моя в целом совпала с той, которой меня учила Люська. – На себя посмотри!
– Жрать надо меньше, – с довольной рожей продолжила она. – Только тебе это не поможет, у тебя все равно силы воли нет.
– Иди отсюда, Нинка, я отцу все скажу, – заругалась мать. – Не слушай ее, детка. Пойдем завтракать.
– Не пойду, – угрюмо уткнулась в одеяло я.
– Вот еще вздор. Что ж теперь, не есть? Если уж такой ты уродилась, с тяжелой комплекцией, надо же смириться, – вздохнула мама, ласково улыбаясь. Но сами ее слова взбесили меня до невозможности. Комплекция?
– Комплекция? – насупилась я. – А какая может быть комплекция, если на завтрак трескать оладушки? А на обед пироги? А что на ужин, картошечка? Мам, ты меня извини. Ты… ты иди, мне одеваться надо. У меня встреча.
– Какая встреча? – забеспокоилась мать.
– Не скажу. Это мои же дела, – уклонилась от ответа я. Дело в том, что вот уже две недели я лихорадочно искала садик с ясельной группой, куда можно было бы сдавать Соню на то время, что я буду работать. Садик требовался с возможной пятидневкой, ибо мой будущий график работы подразумевал смены два через два до десяти часов. А вдруг моя мама все это не одобрит? Тогда все резко осложнится, так как полностью зависеть от протестующей и злящейся на все подряд мамы я не собиралась.