Он вспомнил, как во время первой встречи заметил, что ее ноги под истрепанной юбкой были замотаны полосками ткани, будто забинтованные.
Русские крестьянки таким образом спасались от холода, и теперь он понял, что поскольку она не может купить себе чулок, то прикрывает длинным платьем голые ноги.
Просто невероятно, что женщина может быть настолько гордой, что после многих лет лишений и нищеты отказывается от предлагаемых модных платьев.
Взгляд княжны выражал неистовую непреклонность, свойственную ее соотечественникам, которые скорее готовы были умереть в бою, чем сдаться.
«– Я хочу поговорить с вами о вашем отце, – сказал герцог.
Выражение лица княжны сразу смягчилось.
– Я уверен, – продолжал он, – что при хорошем питании и должном уходе он вскоре снова станет таким же, каким я видел его последний раз в Санкт-Петербурге, – красивым и видным светским львом.
– Он очень… слаб, – вполголоса произнесла княжна.
– Этого следовало ожидать, – согласился герцог, – но когда мы прибудем в Александрию, его надо будет показать лучшему врачу, чтобы узнать, не страдает ли он болезнью, перед которой бессильны время и уход.
Княжна молчала, но герцог догадывался, что она думает, а смогут ли они воспользоваться помощью лучшего врача.
Герцогу хотелось успокоить ее и попросить не беспокоиться и положиться во всем на него, но вместо этого он сказал:
– И еще я хотел поговорить о вас.
Он заметил, как княжна замерла и к ней вернулась прежняя враждебность.
– Я знаю, – сказал герцог, тщательно подбирая слова, – что вы отказались от предложения леди Рэдсток одолжить вам все, что вам нужно. Надеюсь, что вы примете хотя бы теплое пальто, если захотите выйти на палубу.
После короткой паузы она наконец заговорила так, словно из нее клещами вытягивали слова:
– Мне нужно… ухаживать… за моим отцом.
– Конечно, – согласился герцог, – но согласитесь, что вам необходимо бывать на свежем воздухе и не отказывать себе хоть в каком-то моционе.
Он почувствовал, что она хочет вежливо предложить ему заняться лучше своими делами, но все равно продолжил:
– Мы вполне готовы выходить одного больного, но нам было бы затруднительно лечить сразу двух.
– Я не доставлю вам… затруднений, ваша светлость, – сказала княжна.
– Почему вы так уверены? – спросил герцог. – Если человек ослаб от недостаточного питания и при этом не хочет тепло одеваться, то он легко может получить пневмонию. Я хочу лишь заметить, ваша светлость, что, поскольку моим слугам теперь приходится обслуживать больше гостей, то я предпочел бы видеть вас в добром здравии.