Тина знала, что танцует отлично, но одно дело танцевать на дворцовом балу с вышколенными придворными, а совсем другое – в Париже с незнакомым графом.
Едва он положил руку ей на талию, девушка почувствовала, что держит он ее непозволительно близко и властно, но… нынешнее положение обязывало вынести и это.
Через несколько секунд Тина поняла, что граф тоже прекрасный танцор и ведет свою партнершу легко и уверенно. Танцевали они молча, и, глядя на ночные звезды и вспыхивающие я огни газовых фонарей. Тина подумала, что это и есть тот самый Париж, о котором она так много мечтала. «Я должна наслаждаться каждым дарованным мне мигом, – твердила она сама себе, – чтобы потом, когда окажусь в унылом доме своего мужа, иметь возможность вспомнить все до малейшей детали».
При мысли о холодной туманной Англии она невольно вздрогнула, и граф тут же поинтересовался:
– Вас что-то беспокоит? Но я хочу, чтобы вы были всецело счастливы в этот вечер.
– Я действительно счастлива.
– По только что вы думали о чем-то очень малоприятном.
– Откуда вам это известно?
– О, ваши глаза очень выразительны – или же… мне просто дано читать ваши мысли.
– Наверное, вам все же… не следовало бы это делать.
– Почему?
– Потому что это вмешательство в мои личные дела, а этого я не могу позволить никому.
– Тогда и вы скажите мне, о чем я думаю, – и будем квиты, – предложил граф.
Тина внимательно посмотрела ему в глаза и поняла, что если она даже осмелится найти слова для того, о чем он сейчас думает, то произнести их все равно будет невозможно по причине абсолютной неприличности.
Именно это она и высказала графу.
– Верно, – обрадовался он. – Нам даже не надо ни о чем говорить друг с другом, ибо все меж нами ясно и так.
Тина смешалась окончательно и даже сбилась с темпа.
– Вы совсем расстроили меня, – прошептала она обвиняюще.
– Не имел ни малейшего желания. Наоборот, с каждой минутой моего пребывания с вами я восторгаюсь вами все больше и все больше заинтригован. Впрочем, стоит ли об этом даже говорить!
– Это смешно и неправда. Вы просто проводите время и развлекаетесь.
– Да, верно и это: я развлекаюсь, но таким удивительным образом, о котором никогда не смел и мечтать. – Он слегка улыбнулся. – Я вернулся в Париж только сегодня к вечеру, но пребывал в такой меланхолии, что намеревался, отказав всем друзьям, отправиться прямо в постель и отложить все светские визиты на завтра. – Рука его на мгновение сжала талию Тины еще крепче. – Но по какому-то наитию я все-таки отправился на этот бал – и с той минуты все изменилось.
Ничего уточнять Тина не стала – все было ей уже ясно – но из приличия она заметила: