Поезд, направлявшийся в столицу, набрал скорость уже через несколько минут после узловой станции, и Тина, не спускавшая глаз с брата, заметила, что он волнуется не меньше ее.
Волнение это началось еще вчера, когда в Эттинген прибыл курьер из дворца с требованием немедленно возвращаться. Разгадать причину такой спешки брат с сестрой так и не смогли, а потому сильно беспокоились.
Как только они остались наедине, Тина спросила:
– Как ты думаешь, неужели все это потому, что папа узнал о наших похождениях в Париже? По кто мог сообщить ему об этом?
– Кто угодно, но только, мне кажется, вызывают нас в столицу совсем не по этой причине.
– К чему же тогда такая спешка?
– Ума не приложу.
И тогда Тина рассказала брату секрет о приезде графа, который она скрывала от него целых два дня.
– Он приезжал сюда?! – недоверчиво воскликнул брат.
Девушка молча кивнула, а затем поведала Кендрику и то, что рассказала возлюбленному об их происхождении, а он, в свою очередь, пообещал жениться на ней, несмотря ни на какие препятствия и трудности.
– Ты сумасшедшая, если поверила его обещаниям, – презрительно усмехнулся Кендрик.
– Он сказал, что я должна только верить ему – и все будет хорошо… Кендрик заботливо обнял сестру.
– Послушай, Тина, я знаю о твоих чувствах к графу, знаю о твоих страданиях, но я не хочу, чтобы ты поддавалась ложным обольщениям. Они сделают тебя лишь еще более несчастной, чем сейчас.
– Но я люблю его, – тихо ответила Тина. – Я слишком люблю его, Кендрик!
– Я знаю, – мягко сказал брат, – но и я люблю тебя, а потому говорю прямо и откровенно: забудь его. Ведь если граф даже осмелится попросить у отца твоей руки, то ничем иным, как крупными неприятностями, дело для него не кончится.
– Я уже предупредила его об этом.
– Тогда он должен прислушаться к твоим словам, ибо он умен – и безоговорочно вернуться в Париж. Я бы на его месте поступил именно так.
– Наверное, и я… тоже, – согласилась Тина и уже в который раз заплакала.
Поезд прибывал в столицу Виденштайна поздним полуднем, и Тина, как только увидела на платформе статс-секретаря и множество дворцовых слуг, почувствовала, что дверцы золотой клетки готовы за ней захлопнуться.
Отныне она больше не Тина Бельфлер и даже не графиня де Кастельно, а ее королевское высочество принцесса Мария-Терезия.
Брат с сестрой проследовали до кареты, окруженные бесчисленным количеством дежурных офицеров, раздвигавших толпу, восторженно приветствовавшую их высочеств.