Граф и леди Брэндон пили шампанское, так же как четвертый участник трапезы, пожилой господин, который занимал разговором мачеху Виолы и таким образом дал возможность графу беседовать исключительно с юной гостьей.
Виолу не покидало ощущение, что граф все подстроил специально. А когда в театре она оказалась рядом с ним, в то время как леди Брэндон и ее спутник сели в противоположном углу ложи, подозрения Виолы превратились в уверенность.
Пока она разглядывала публику в зрительном зале, граф не сводил глаз с нее.
Но вот занавес поднялся, и Виола забыла обо всем на свете. Теперь существовали лишь изумительная музыка Легара да яркие краски и волшебные голоса артистов.
За обедом граф рассказал своим гостям, насколько важно, чтобы сегодняшнее представление увенчалось успехом.
Дело в том, что Джордж Эдварде, известный в театральном мире под прозвищем Хозяин, в настоящее время находился в весьма затруднительном финансовом положении.
Казалось, удача отвернулась от него. Он всегда славился особым чутьем и действовал без промаха, а сейчас, похоже, утратил эту способность, и пьесы, выбранные им для постановки, часто оборачивались провалом.
Он по-прежнему каким-то сверхъестественным чутьем угадывал вкус публики, но вот что касается остального… Декорации почему-то стали ему стоить дороже, выручка от билетов теперь намного снизилась, да и пьесы выдерживали всего несколько представлений, не то что раньше.
Старый театральный волк, Эдварде понимал, что его детищу отчаянно нужны перемены. И как раз в это время, словно по мановению волшебной палочки, возникла зажигательная оперетта Ференца Легара.
– Главную партию Эдварде отдал красотке Элси Шандаун, – сказал граф. – Вы, должно быть, слышали об этой артистке. Голоса маловато, зато очень хорошенькая.
– О да, очень! – тоном знатока подтвердил пожилой господин.
Виола никогда прежде не видела Элси Шандаун, но красота и утонченность, а больше всего – блеск, присущий этой артистке, к концу представления завоевали сердце не одной только Виолы, а всего зала.
Пение артистов было вдохновенным, диалоги – искрометными, декорации и костюмы – красочными. Однако сильнее всего на публику подействовала божественная, несравненная музыка нового венского гения, и не успело представление закончиться, а на улицах уже вовсю распевали и насвистывали песенки из «Веселой вдовы», так полюбившиеся зрителям.
– Это было чудесно! Очаровательно! Я никогда не видела ничего подобного!.. – с жаром воскликнула Виола.
Она так долго аплодировала, когда занавес опустился, что у нее даже заболели ладони.