Когда Хилтон увидел Алексию, глаза его сверкнули.
Она боялась показаться невежливой и не взглянула на маркиза, а внимательно слушала мистера Уилберфорса, который объяснял, почему и каким образом поддерживал закон, запрещающий использовать труд детей при чистке дымоходов. Лицо ее было серьезным, а по глазам становилось ясно, что она полностью согласна с аргументами мистера Уилберфорса.
Маркиз пристально понаблюдал за нею несколько секунд, потом сказал:
– Мне кажется, мама, нам пора домой.
– Хорошо, дорогой, мне только надо попрощаться со всеми друзьями, и я буду готова, – ответила маркиза.
Минут через двадцать они наконец спустились вниз, а в ушах все еще звучали добрые слова.
– Они и в самом деле рады были видеть меня, – счастливо сказала маркиза.
– Это и неудивительно, – заметил маркиз.
– А вы, мои дорогие, – обратилась она к Алексии и Летти, – произвели своим появлением настоящую сенсацию. Как я и рассчитывала.
– Мне казалось, что я бабочка, только-только появившаяся на свет из куколки! – восторженно защебетала Летти. – У меня не было никаких мыслей, я только ощущала свои новые прекрасные крылья.
Маркиза рассмеялась:
– А вы, Алексия? Как вам понравился сегодняшний вечер?
– Мистер Уилберфорс показался мне очень интересным, – ответила Алексия, – мне кажется, все должны будут… поддержать его законопроект.
Она с тревогой посмотрела на маркиза.
– Я уже обещал ему свою поддержку, – сказал тот и заметил, как ее глаза засияли от удовольствия.
– А еще он против… рабства, – почти шепотом сказала Алексия.
– Вы слишком серьезно ко всему относитесь, – заметил маркиз, помогая матери закутаться в накидку, отделанную мехом.
– Как это слишком серьезно? – удивилась Алексия.
– Вы ведь приехали сюда развлекаться, а не решать проблемы угнетенных и обездоленных.
– Но это же так важно! – не согласилась Алексия. – Разве могут жестокость и несправедливость мира оставить кого-нибудь равнодушным?
Маркиз ничего не ответил. Он лишь подумал, что знакомых ему женщин никогда не волновали чужие невзгоды и не интересовали те дела, которым посвящали себя мужчины.
Маркиз ехал в сторону Челси[4]. Он ловко правил своим превосходным экипажем и горячими лошадьми и думал, что никогда в жизни больше не свяжется ни с одной из светских красоток. С тех самых пор, как он пообещал матери не иметь ничего общего с Имоджин Харлоу, она принялась забрасывать его письмами. Сначала она требовала, чтобы он явился к ней, потом умоляла и в конце концов перешла к оскорблениям.
Возможно, матушка была права, думал маркиз, Имоджин Харлоу во что бы то ни стало задумала женить его на себе. Но с тех пор, как он решил прекратить эту связь, дама стала вести себя просто безобразно. Бедняга маркиз даже почувствовал отвращение ко всяким любовным похождениям такого рода.