«Если бы он действительно любил меня, – размышляла девушка, – то его поцелуй стал бы для меня самой желанной наградой на свете. – Внезапно она застыла. – Но если он видит во мне очаровательного ребенка или, что еще хуже, легкомысленную женщину, то это… ужасно!»
Внезапно ей в голову пришла страшная мысль: а вдруг виконт решил, что она, как и ее тетка в былые времена, тоже является девушкой из «Гейэти»? Ведь актрисы обычно ужинали наедине со своими кавалерами и целовали мужчин-актеров на глазах у всех зрителей. Может, поэтому ее отец осуждал актрис? И поэтому ее мать позволяла себе упоминать имя сестры, только когда они с Айной оставались наедине?
Девушка вспомнила, как однажды спросила у матери: «Почему тебя никогда не навещают твои родственники, мама? Должно быть, дедушка очень сильно рассердился, когда ты сбежала из дома, а остальные члены семьи вынуждены были делать то, что требовал он? – Она пристально посмотрела на мать. – Но твоя сестра Розамунда тоже сбежала, так что у вас с ней много общего, и вы могли бы общаться».
«Твой папа не одобряет тех, кто выступает на сцене», – после некоторого колебания ответила мама.
«Почему?» – удивилась Айна.
Мама объяснила, что считается неприличным выставлять себя напоказ ради того, чтобы угодить публике, заплатившей за билеты. И тем более это неприемлемо для «знатных господ», как выражаются слуги.
«Значит, благородной даме нельзя выступать на сцене, так как люди платят за то, чтобы взглянуть на нее?»
«Вот именно!» – подтвердила мама.
«Но ведь от этого твоя сестра не стала хуже, мама, она ведь не превратилась в тех, о ком папа рассказывает в своих проповедях и кого он осуждает за то, что они не ходят в церковь?»
«С моей сестрой несколько иная ситуация, – ответила мама. – Как бы то ни было, дорогая, ты не должна упоминать театр „Гейэти“ в присутствии папы, потому что он очень расстроится. – Она улыбнулась. – Маловероятно, что ты когда-либо познакомишься с какой-нибудь актрисой или войдешь в их среду, поэтому не стоит обсуждать эту тему».
В те далекие дни мама действительно была твердо уверена в том, что говорила.
«И вот теперь, – подумала Айна, – мужчины будут пытаться целовать меня лишь потому, что когда-то тетя Розамунда позволяла целовать себя у всех на виду!»
Поэтому и виконт захотел поцеловать ее!
«Я должна пресечь любые его попытки, – твердо сказала себе Айна. – Если мы с ним окажемся наедине, я должна вести себя так, как положено девушке из достойной семьи… как учил меня папа».
В то же время она чувствовала, что ей нелегко будет противостоять непреодолимой силе, влекущей ее к виконту. И вряд ли ей удастся остановить его.