— О'кей. Давай покопаемся дальше, — говорит Хиро. Хиро выглядывает поверх гоглов, чтобы удостовериться, что Виталий еще и близко не подъехал к месту концерта. Потом снова ныряет в свой офис и возвращается к просмотру скомпилированных Лагосом видеозаписей и газетных заметок.
В те же годы, когда Райф делает пожертвования преподобному Уэйну, его имя все чаще появляется в бизнес-новостях, сперва в местных газетах, а затем и в «Уолл-стрит джорнал» и «Нью-Йорк таймс». Налицо вал пиара — сведения, явно переданные журналистам под видом «просочившихся». Волна пошла после того, как японцы попытались с помощью «клуба старых друзей» вытеснить Райфа со своего рынка телекоммуникаций, и тогда он перекинулся на американскую аудиторию, потратив десять миллионов долларов из собственного кармана, лишь бы убедить Америку, будто все японцы — двуличные интриганы. Триумфальная обложка «Экономиста» после того, как японцы наконец сломались и отдали ему рынок оптоволокна у себя в стране и, соответственно, в большей части Восточной Азии.
Наконец, когда стали появляться пространные статьи, посвященные его персоне, Л. Боб Райф дал знать прикормленным журналистам, что желает показаться миру «более человечным». В папке имелась составленная журналистами биография и телепередача, воспевающая Райфа, который купил себе новую яхту, списанную правительством США.
Показано, как Л. Боб Райф, последний монополист в духе девятнадцатого века, совещается с дизайнером в капитанской каюте. Каюта и так выглядит неплохо, учитывая, что Райф купил корабль у военно-морских сил, но для него тут не хватает техасского духа. Он желает, чтобы все снесли до переборок и переделали. Затем идут кадры, в которых Райф лавирует своим бычьим телом по узким коридорам и крутому трапу в самое нутро корабля — типичный скучный серо-стальной ландшафт военно-морского флота, который, как заверяет Райф журналиста, он намерен кардинально обновить.
— Давайте я расскажу вам историю. Покупая яхту, Рокфеллер обзавелся небольшим судном, футов в семьдесят или вроде того. Небольшим, по меркам того времени. А когда его спросили, зачем он купил себе такое жалкое суденышко, он только поглядел на спросившего и спросил: «Кто я, по-вашему, Вандербильдт?» Ха-ха. Ладно-ладно, добро пожаловать на борт моей яхты.
Все это Л. Боб Райф говорит, стоя на огромной открытой платформе-подъемнике, на которой расположились журналист и вся съемочная группа. Платформа поднимается. На заднем плане — Тихий океан. Когда Райф произносит заключительную часть своей реплики, подъемник внезапно оказывается на самом верху, камера поворачивает, и перед зрителем открывается палуба авианосца «Интерпрайз», в прошлом собственности военно-морских сил, а ныне — прогулочного кораблика Л. Боба Райфа, побившего и «Системы Обороны Генерала Джима», и «Глобальную Безопасность Адмирала Боба» в яростной схватке на торгах. Тут Л. Боб Райф начинает восхищаться огромными открытыми пространствами полетной палубы, сравнивая ее с некоторыми регионами Техаса. Было бы забавно, продолжает он, засыпать часть палубы землей и разводить тут скот.