— Что тебя удерживает рядом со мной, Беа? Почему бы тебе не найти какого-нибудь симпатичного мужчину и не подарить ему пару толстеньких карапузов?
Едва оправившись от смущения, Беатрис вспыхнула снова.
— Даже самому покладистому мужчине требуется, чтобы жена обладала кое-какими достоинствами. У меня есть связи, это верно. Но я не красавица. У меня нет ни потрясающей фигуры, ни приданого.
Как раз на лицо и фигурку Беатрис грех жаловаться.
— У тебя прелестное личико, и ты отлично сложена, — провозгласила Октавия тоном, не терпящим возражений. — И я доведу до сведения всех, что ты не бесприданница.
Беатрис изумленно воззрилась на Октавию.
— Я не позволю тратиться на меня.
— Ты не сможешь мне помешать. — О, какое это прекрасное чувство — никому не подчиняться, решать самой и не обращать внимания ни на какие возражения! Понятно, почему Спинтон так ведет себя. Это придает ему ощущение мужественности.
— О, Тави, спасибо!
Октавия покачнулась от объятий, с которыми накинулась на нее кузина. Беатрис стиснула ее так, словно желала, чтобы Октавия каждой клеточкой тела ощутила ее благодарность.
Октавия смутилась и растрогалась. Почему это не пришло ей в голову раньше? Почему ей не бросилось в глаза, какой несчастной чувствовала себя кузина? Как можно настолько погрузиться в свои мелочные заботы, чтобы ничего не видеть дальше собственного носа? Какой же все-таки эгоисткой она была!
Опять же, Октавия была такой от рождения. Даже ее решение со временем выйти замуж за Спинтона несло отпечаток эгоизма. Да, она специально оговорила это условие, понимая, что в конечном итоге будет в выигрыше. Она станет графиней, очень богатой графиней. Лондонское общество ляжет у ее ног, и она обретет свободу благодаря статусу замужней женщины. Как только они со Спинто-ном соединятся, она родит ему наследника, а потом сможет позволить себе все, что захочет и с кем захочет. Возможно, цинично так думать, но признаться в этом необходимо, во всяком случае, себе самой.
— Ну вот, ты смеешься, а мне грустно. — Октавия осторожно отстранила от себя кузину. — Давай лучше переодеваться к ужину. Бедняжка Спинтон, наверное, умирает от голода.
Беатрис захихикала:
— Не сомневаюсь. — И на мгновение Октавия испугалась, что кузина снова бросится ее обнимать. Ребра больше не выдержат этого. — Еще раз спасибо.
— Еще раз пожалуйста.
Кузина выскользнула из комнаты. Октавии стало намного легче, чем десять минут назад. Удивительно, как забота о ближнем может улучшать настроение.
Поднявшись с постели, она позвонила горничной и отправилась в гардеробную. Жани не заставила себя ждать.