Акамие опустил глаза, промолчал.
Царь отошел к окну. Оттуда, настигнутый новым подозрением, почти выкрикнул:
- Так он нарушил запрет и приходил к тебе?
- Нет! Он говорил об этом еще в первые дни твоей болезни, - Акамие слышал сам фальшивую поспешность своего голоса, но выдать царевну не мог.
И царь с сомнением смотрел на него.
- Не привыкни лгать мне, если не хочешь, чтобы я привык тебе не верить. Я обещал простить Эртхиа - и прощу. За побег. Но, когда он вернется, я спрошу с него за нарушение запрета. И впредь - гони его от себя. Ради вашей... дружбы. Голова моего сына некрепко держится на плечах. Не позволяй Эртхиа играть ею.
И, выходя, с сожалением и насмешкой бросил:
- Спи до утра, неразумный мальчик.
Глава 12
Ранним утром, не успеет еще Солнце высушить скудную росу на выбеленных зноем травах, Ханнар заплетала в две тяжелые косы ярко-рыжие волосы и, скинув рубаху, вытирала мокрым полотенцем лицо и все тело. Она спала, не раздеваясь, с мечом в изголовье, позволяя себе лишь стянуть сапоги. Видение каменного бассейна, наполненного прозрачной ключевой водой, преследовало ее в течение всего пыльного, насквозь пропотевшего дня - и дарило прохладные, опьяняющие свежестью и чистотой сны.
Наяву вода была драгоценностью, и Ханнар берегла ее так же ревностно, как каждый в ее невеликом войске.
Отряды хайардов стерегли большинство колодцев в степях Аттана, по берегам рек стояли заставы. Каждый глоток воды доставался с боем.
Войско Ханнар - передовые отряды удо, которых она по праву царицы позвала в Аттан - двигалось от колодца к колодцу, от реки к реки, то разбиваясь на отряды, то снова соединяясь. Назначали остановки, рассылали дозорных и гонцов, сообщая, где находится тот или иной отряд и каким путем пойдет дальше, достаточно ли в той стороне корма для лошадей, и где заметили противника.
Несмотря, на потери, войско Ханнар не уменьшалось. Оно продвигалось на запад, обрастая людьми. Коренастые смуглые аттанцы с первого взгляда признавали в Ханнар дочь Солнца и радовались.
Завоеватели позаботились о том, чтобы весть о гибели Солнечных богов достигла и самого отдаленного из селений, в надежде на то, что привыкшие повиноваться царямчуждой крови аттанцы легко покорятся повелителю Хайра и его наместнику.
Так оно и было бы, если бы прежние владыки Аттана были людьми. Или если бы повелитель Хайра был богом. Даже раб, принадлежавший вельможе или военачальнику, сочтет несчастьем и унижением необходимость повиноваться простолюдину...
К тому же дети Солнца, требуя и добиваясь повиновения от своих подданных, не вмешивались в их семейные дела, не нарушали древних обычаев. И никогда не зарились на чужих дочерей и жен.